— Нет, Ром, у нас девичьи разговоры. Пообедаем без тебя.

Тащу за собой по улочкам, закатывая глаза. Самое банальное — попытаться вызвать чужую ревность. И самое действенное, на самом деле. Сразу видно — интересен ты человеку или нет.

— Отойдём от него, и можешь идти куда хочешь.

— И что это было?

— Да ладно, даже ты не можешь быть настолько наивной. Это же классика. Игнорировать, а потом снова обратить внимание. Исаев заставляет тебя ревновать, а ты ведёшься.

— Я его не ревную, больно надо.

Ладно, пусть, их разборки. У меня собственная неразбериха в жизни, чтобы путаться ещё и здесь. Мы с Марго не подруги, не моё дело. Иногда мне кажется, что всё может исправить один разговор, но я не собираюсь начинать первой.

Ни с Марго, ни с кем-либо ещё.

Наслаждаюсь парком аттракционов, ем много сладкой ваты. Кажется, всё налаживается. Вместе с Лувром, вкусной едой, загруженностью. Париж в мае — это особая атмосфера. С ночными прогулками, смехом француз.

Нахожу уютный бар, где тусуются местные, вливаюсь в какую-то компанию. Танцую под музыку, неприлично громко смеюсь. Том или Тома, не запомнила, вытаскивает меня на набережную.

Я не собираюсь прыгать из одного романа в другой, чтобы забыться. Просто приятно, когда тебя обхаживают и усыпают комплиментами. Отказываюсь от свидания, улыбаюсь.

Париж прекрасен.

— Voudrais-tu visiter mon appartement?*

— Не «вудре», — меня дёргают на себя, зажимая в коконе рук. — She is in a relationship.

— Что ты здесь делаешь?

Разворачиваюсь, моргаю, будто сейчас развеется дымка и окажется, что у меня просто начались слуховые и зрительные галлюцинации. Но ничего не проходит.

Кирилл действительно здесь.

Кирилл

Примчался, как какой-то дебил. Отменил встречи, нашел первый попавшийся рейс с орущими детьми и месмтом между двумя пьющими мужиками. Алкоголем которых пропитались мои брюки.

Но плевать. Потому что Лиза шлялась по Лувру с каким-то парнем. И выставляла всё это в сторис, доводя до бешенства. Думал, что между нами это так, интрижка. Просто не получилось, бывает.

Не звонил ей пару дней, хотя хотелось. В конце концов, плевать, ладно, пусть делает что хочет. Но просто принять факт, что она будет шляться с непонятными мужиками, а потом забираться в нашу кровать — не мог.

Поставил точку, забил. И что, где я в итоге? Прижимаю к себе Лизу с желанием сломать этому парню руку. Или что-то ещё. Это с ним она гуляла сегодня весь день? Или вообще к нему примчалась?

— Что ты здесь делаешь? — смотрит на меня, медленно моргает. Растеряна и, впервые, не находит слов. — Кир…

— Скажи своему французику, что мы уходим.

— А ты не обнаглел? Скажи самому себе, что уходишь ты. А меня тут приглашали посмотреть на парижские апартаменты. Подумываю согласиться.

— Значит, уйдём без объяснений.

Лиза причитает и материт меня. Довольно искусно, ни разу не повторяется. Переходит на французский, когда тащу за собой. Я не спал последние сутки, ей лучше меня не злить.

Сначала поездка в другой город по работе, потом сорвался, потому что дед попал в больницу. И увидел Лизу, которая гордо дефилировала по коридору. Пронеслась мимо меня, не среагировала на окрик.

Хорошо, если решила сыграть в гордую, то я не гордый. Нашел её раскрученный профиль в Инстаграмме, старался не думать о том, сколько мужиков пялится на её фото в купальнике, увидел, что вылетела в Париж.

И вот, тащу её по улочкам, не зная, что вообще планирую сделать. Но если как сталкер следил за всеми её фотографиями и отметками — то просто так ей не дам уйти.

— Кирилл, подожди, — царапает меня ноготками, старается остановить. — Я же на каблуках, упаду сейчас. Лечение ты мне будешь оплачивать?

— Уж точно не твой папик или кто-то ещё. Где ты остановилась?

— А ты не охерел? Может сразу в кровать направимся, а?

— Хорошо.

Сдерживаюсь, недосып и злость доводят меня до грани. Хочется просто затащить Лизу в такси, сразу в аэропорт и домой. Нечего ей здесь делать, одной или непонятно с кем.

Никогда так не срывался, не психовал. Но Лиза удивительно может доводить. До белой горячки, что по всему Парижу мчался и выискивал её. Шел по следу, как детектив нуаровский.

Потому что Лиза любит выставлять жизнь на показ, но при этом делает всё с запозданием. Вот вроде возле Лувра, но на самом деле там её нет. И в баре, когда прошел пять похожих, оказалось, что уже сбежала.

— Где ты хочешь поговорить?

— Вельский, ты перепутал, — закатывает глаза, отворачиваясь. — Я не хочу с тобой говорить. Что тебе от меня вообще нужно, а?