Лежу в палате, дремаю. Будит меня свекровь, со слезами падает на колени и начинает причитать: «Прости меня, Леночка, я сгоряча наговорила ужасного. Я забираю свои слова назад. Покажи мне, пожалуйста, нашу кровиночку, нашу внученьку».

Я поворачиваюсь, тебя нету. Как накинулась на свекруху и давай орать: «Это ты украла у меня ребёнка и устроила здесь показуху. Отдавай мне мою дочь!»

В общем, мы всполошили весь роддом. Потом кто-то заглядывает под кровать, а ты тихо себе сопишь.

Мне выделили комнату в общежитии, так и жила потихоньку. В два месяца ты у меня начала синеть, вызвала скорую, нас увезли в больницу. Еле спасли, было обезвоживание организма. Я тебе совсем не давала воды. Опыта не было, а спросить не у кого было.

Мама задумалась. И стала продолжать рассказ:

– Было тебе девять месяцев, мне нужно было идти на работу, жить на что-то нужно было. Оставляла тебя в кроватке, бутылочка каши, погремушки и уходила на работу. В деревне часто по вечерам отключали свет на несколько часов. Я каждый раз подходила к дому и боялась, что с тобой что-то случилось. Однажды захожу в темноту, зажигаю свечку, подхожу к кроватке. Пустая кроватка, а внизу на полу лежишь ты, спишь. Вся в соплях и в слезах, на лбу огромная шишка. Я взяла тебя, завернула в одеяло и к председателю домой.

– Посмотрите, что с дочкой, вам нужны рабочие, а ребёнка с кем оставлять?

Так тебя взяли в ясельную группу.

– А папа долго сидел в тюрьме?

– Тебе был годик, когда он пришёл. Ой, тоже история смешная была, сейчас расскажу. Папа был на работе, я готовила обед. Ты играла в игрушки. Я была беременна вторым ребёнком, тобой (мама показала на брата). Приготовила рассольник, напекла оладий, нажарила котлет, помыла полы. Я так любила рассольник! Одна не садилась кушать, всегда ждала папу с работы. Ещё хотела сварить компот, пошла набирать воду из бака. Черпаю и черпаю, потом вижу, какая-то мутная пошла вода. Я заглядываю в бак, а там тряпка половая лежит на дне. И видно, давно уже лежит. Я как побежала на ведро рвать. Заходит папа: «ну, жена, корми мужа». Что делать? Придётся кормить, не пойдёт же голодный на работу. Накрыла на стол, у самой слюнки бегут. Села напротив и смотрю, как папа кушает.

– А ты что не ешь? Всегда ж со мной садишься обедать.

– Да Юльку сейчас кормила и наелась с ней.

Думаю, лучше б я эту тряпку не видела, так хотела рассольника. – Мама засмеялась и мы тоже. – Вот так вот ты умудрилась как-то тряпку кинуть, а мы сколько там воды уже выпили и кушать варила. С тех пор за тобой следила.

Через какое-то время папу опять посадили. Я осталась с двумя маленькими детьми.

– А за что его садили?

– Вспыльчивый был, в драку влезал всегда.

– Мам, я помню один момент. Я совсем маленькая была. Даже, наверное, в этом возрасте. Лежу я под одеялом, светит тусклый зеленоватый свет. Потом я почувствовала, что кто-то, такой холодный, меня обнимает. Это был дядька какой-то. Я лежу тихо, а он говорит: «Можно я погреюсь чуть-чуть и уйду». Слышу голоса ваши. Потом ты меня хватаешь на руки. Я увидела нож, папа зарезал этого дядю. Ты меня отвернула и закричала. Больше ничего не помню.

– Ты совсем маленькая была и всё помнишь? Да тебе было около двух лет. Мы ходили к дедушке, ты уснула, я включила приёмник, чтоб не напугалась. Мы быстро вернулись домой и увидели, что этот мужик лежит рядом с тобой. Папа его пырнул ножом, его посадили за это.

– Мам, расскажи про свою маму, бабушку Нину, ты никогда про неё не рассказывала.

Мама помолчала и начала свой рассказ:

– Я говорила, что у нас многодетная семья. Мы жили в городе в малосемейке. Потом переехали в деревню. Таня вышла замуж, родила Андрея, жила в городе. Тома училась в училище. Сергей, я с Наташей, Мариной и родителями переехали в деревню. Потом у нас заболела Марина, она умерла, когда ей было семь лет. Отец тоже умер молодым. Мама сошлась с мужчиной и родила Колю. Мы с Наташей жили у тётки Оли.

Потом я вышла замуж (папа снова сидел в тюрьме), тебе было два годика. Я лежала в роддоме.

Брат Сергей пришёл с работы, Коля был один дома, голодный. Брат разъярённый поехал в ту деревню, где ему сказали, что там мать твоя. Он заскочил в дом и накинулся на маму. Забил её кирзовыми сапогами. Когда опомнился, мама уже лежала мёртвая. Схватился за голову и зарыдал. Так просидел, пока не приехала милиция и не увезла его. Мне сообщили, что мама умерла. Я не долежала с Игорем, поехала хоронить маму. Её лицо всё было в запёкшейся крови в точку. Я её ни в чём не виню и не осуждаю брата. Всё так произошло быстро. Мне её было жалко, она всегда была несчастна. Папу своего сильно люблю и тоже его сильно жалко. Как будто сошлись вместе и жили два несчастных человека. Я же про себя тоже могу так сказать. Жила в страхе всегда, боялась вашего папу. Мои родители не дрались, мама начала гулять и уходить из дома, а папа страдал.

Братику Коле было шесть лет, его увезли в детский дом. Я ездила его навещала, он стал называть меня мамой. Я мечтала забрать его к себе. Но у меня так и не получилось. Его потом увезли далеко, так я его потеряла. Потом узнала, что он после детского дома загремел в тюрьму. Так и оборвалась эта ниточка.

Мама рассказывала и плакала, чувствовалась эта глубокая рана, которая передавалась и мне.

– А еще у меня ума хватило посадить вас на печь русскую.