Корпоративные боссы разглядели потенциал созданных программ для шпионажа и применения в качестве боевых вирусов. То было время, когда гигантские корпорации грызлись друг с другом за ресурсы Солнечной системы, собирая армии из сражавшихся за деньги кондотьеров. Как всякие наёмники, эти солдаты удачи космической эры дорожили своими жизнями, предпочитая, по возможности, не убивать друг друга, а выводить из строя вражескую технику. Это уменьшало риск нарваться на кровавую вендетту со стороны компании-конкурента, в которой уже не будет ни правил, ни пощады. К тому же, военный трофей всегда можно было выгодно продать или поставить себе на службу – так что популярность боевых программ была огромной.

С этого момента варианты окончания истории расходятся. Одни говорят, что Куртц, соблазнившись огромным гонораром, внёс изменения в своё творение, создав полноценный боевой вирус, способный выводить из строя бортовые компьютеры противника и открывать шлюзы, устраивая экипажу кораблей взрывную декомпрессию. Другие утверждают, что учёный оказался благородней и пошел наперекор работодателям, но те, поменяв начальника лаборатории, всё же добились своего. Третьи – что Куртц перехитрил корпоративных шишек, добавив-таки требуемые изменения в свою программу, но так, что работали они через раз и не позволяли активировать вредоносные функции в полной мере. Так или иначе, все рассказчики считают, что в результате появился палеовирус Куртца – крайне живучая программа, которая, единожды попав в сеть, пережила своего создателя и по сей день существует в разных уголках инфосферы, незаметно для человечества эволюционируя во всё более сложные формы. Сегодня, когда появились мощные интелкомы, палеовирус притих, приспосабливаясь к новым условиям, однако время от времени даёт о себе знать, устраивая непредсказуемые атаки на те или иные устройства и сетевые ресурсы.

Палеовирус, обладая довольно примитивным, но эффективно действующим псевдоинтеллектом, был невероятно живуч, предпочитая в случае опасности спрятаться где-нибудь в глубинах той или иной компьютерной сети, разослав перед этим свои резервные копии куда только возможно. И если ему удавалось впасть в своеобразную спячку, то найти его было практически невозможно. Существовал лишь один способ стопроцентного избавления от вредоносной программы: уничтожение каждого потенциального носителя, а ими являлись абсолютно все компьютеры, которые хоть однажды входили в контакт со всемирной сетью.

Несмотря на популярность байки, никаких документальных доказательств существования Куртца и его детища не имелось. Кто-то считал, что они сгинули в лихие годы Революции и последовавшей за ней Реконструкции, но большинство склонялось к мнению, что рассказ от и до – чистой воды выдумка. В итоге сегодня в лексиконе компьютерщиков слово «палеовирус» чаще всего употреблялось в значении «происходит какая-то чертовщина, но будь я проклят, если понимаю, в чём причина». Так что не удивительно, что слова Хамиды восприняли с подозрением.

Тем не менее, та не унималась:

– Босс, мне не верят, но это правда – палеовирус существует. Куртц вполне реальный человек, мой прадед работал с ним на Марсе в конце двадцать третьего века. Не все существующие про него слухи верны, но они и впрямь создали зубодробительную штуку…

– Хамида, прекрати, – недовольно проворчал Старки.

– Нет, погоди, пусть говорит, – Тадеуш прервал готовый вырваться поток недовольного ворчания. Интуиция подсказывала ему, что в словах техника что-то было – а он привык доверять внутреннему голосу в минуту опасности.

– Спасибо, босс… У нас дома с тех времён остались кое-какие исходники, немного, но я на них в своё время диплом написала! Это действительно потрясающая вещь, хотя подобные исследования особо не развивались – сказалось негативное отношение к трудам лабораторий, создававших боевые компьютерные вирусы для корпораций. Подумайте – что если мои слова правда? Что если, переподключив Роберта, мы вновь откроем ящик Пандоры? Посудите сами – пострадали только те системы, которые он контролировал, значит, проблема где-то внутри интелкома, так?

– Это может быть обычный сбой, – Старки всё ещё стоял на своём, хотя Тадеуш услышал в его голосе какие-то новые нотки. Сомнение?

– Да чёрта с два! Часто вы видели синестезию у интелкомов? Нет? И я не видела. А между тем, это один из способов, которым палеовирус повреждал системы.

Штур призадумался. Хамида казалась вполне уверенной в собственной правоте, да и ситуация, в которой они оказались, не располагала к шуткам. Прикусив губу, командир базы спросил:

– Старки, предположим, Роберту конец. Как мы выпутаемся из ситуации?

– Думаю, большую часть функций сможем выполнять сами, без помощи техники. Расставим людей на постах, организуем график дежурств… Там, где требуются расчёты, подключим независимые компьютеры. Можно создать подобие вычислительной сети, настроив мультибоксы на совместную работу… Если, конечно, они тоже не заражены этим «палеовирусом».

– А если заражены?

Арчибальд задумался.

– Тогда вытащим со складов запасные детали и соберём новые устройства. А с этих полностью удалим всю информацию. Потом можно будет подумать об антивирусе. Есть ещё надежда, что наш Роберт справится – он крепкий малый… Но я по-прежнему полагаю, что всё не так плохо, и дело не в каком-то мифическом палеовирусе, а в обычном сбое.