Шрифт:
Потом Дева Дуная оказалась русалкой в подводном царстве, а конюх около нее прислужиющим и поступил уж не в егаря, а в кучера к воденику. Два утопленника было, так как же их не упомянуть за упокой! Да ты спишь? – спросил муж жену.
В ответ раздалось сопение.
– Ну, заговорил зубы! Без ругательной словесности дело обошлось, – добавил он и умолк.
Знакомые разговоры
– Ну, что же, выиграли вы вчера что-нибудь на пятипроцентные билеты?
– Чуть-чуть не выиграла.
– В том-то и дело, что чуть-чуть не считается.
– Нет, вы представьте себе какой случай: номер билета подошел, но серия 18151, а у меня 15181. Ежели читать наоборот, то выиграла. Это уж даже совсем обидно. Я чуть не заплакала.
– Есть о чем плакать! – замечает муж. – Ежели бы и выиграла, то только пятьсот рублей. Что это за выигрыш? Тьфу! И больше ничего. Не стоит из-за этого крови портить. Вот ежели бы двести тысяч, семьдесят пять тысяч, сорок тысяч, наконец хоть двадцать пять тысяч – это я понимаю. А то мучаешься, мучаешься, терзаешься душой, по ночам сны какие-то страшные видишь, и вдруг за это пятьсот рублей!
– Все-таки лучше, чем ничего, – стоит на своем жена.
– Пустяки. Здоровье дороже пятисот рублей. Нет крупного выигрыша – черт с ними, остальными!
– Вот ты всякий раз чертыхаешься, оттого тебе Бог и счастья не дает.
– А тебе дает?
– Все-таки близко было. Чуть-чуть не выиграла. В этот тираж чуть-чуть, а в следующий, пожалуй, и внастоящую выиграю.
– Я тебе прямо, Матрена Петровна, говорю: ежели ты пятьсот рублей выиграешь, то я этот билет и вместе с выигрышем в нищенский комитет отдам, потому это будет насмешка и больше ничего. Помилуйте, у целого семейства в течение четырнадцати лет души дрожат, как овечьи хвосты, по два раза в год, и вдруг пятьсот рублей!
– Я тебе несколько раз говорила, Антон Игнатьевич, что нам нужно поменяться билетами. Ты возьми себе четные номера серий, а мне дай нечетные, а то у нас наоборот.
– Зачем же это? Четные номера серий женщине больше приличествуют, чем нечетные. Замужняя женщина очень часто бывает чет, а мужчина – никогда. Он всегда нечет.
– То есть как это? – спросил гость.
– Очень просто, – отвечал хозяин. – Вот и теперь она в интересном положении – значит, чет, потому что в ней сосредоточиваются два живых существа, а я нечет и никогда четом не буду.
– Ах, в самом деле, пожалуй, что это и так! – воскликнула жена. – А я-то дура!.. Но отчего же я ни разу не выиграла? И ведь знаете что: в день тиража даже постилась, ничего не пила, не ела, пока муж из банка таблицы выигрышей не принес. А ведь как есть хотелось-то! Сижу у окна, поджидаю его и вижу, что он идет такой печальный-препечальный, ну тут я сейчас схватила филипповскую сайку с миндалем и изюмом и давай ее есть, как крокодил.
– А я так даже пелену в нашу церковь при своих старых глазах сбиралась вышить, и вдруг тоже ничего! – проговорила сидевшая тут же теща и вязавшая чулок. – А у меня билет-то какой! Три ноля на конце.
– Захотели вы уж ждать что-нибудь от нолей! Оттого и не выигрываете, что три ноля! – сказал гость.
– Нет, позвольте, батюшка, и номер билета третий, – остановила его старуха. – А этот номер я даже во сне при пророчестве видела. Вижу я, что будто передо мной спускается на радужном облаке старец с брадою до чресл. Спустился и развернул свиток, а на свитке номер третий. Ну, как же после этого не уповать!
– Просто вы, маменька, сослепа не разглядели, – сказала дочь. – Старец вам на свитке цифру пять или восемь показывал, а она вам показалась за три.
– Ну вот! То есть так явственно видела, что и сказать нельзя!
– Что вы толкуете! Вы вон в воскресенье видели, что мимо наших окон шел Петр Семеныч и кланялся, а на самом деле это был Иван Иваныч. Так вам и номер во сне показался. Ведь без очков спали?
– Без очков.
– Ну, вот видите ли! А то уж как бы не выиграть при таком случае?! Прикажете еще стакан чаю? – обратилась хозяйка к гостю.
Тот потирал лоб.
– Нет, я все о чет и нечет думаю, – проговорил он, не отвечая на вопрос. – Вы меня навели на счастливую мысль. Знаете что? Я думаю переменить наши билеты, взять все с четными сериями и четными номерами и сделать их принадлежащими мне и жене без разделения на ее и на мое счастье. Тогда, может быть, будет и удачнее. А то счастье с самого начала тиражей хоть бы плюнуло на нас. Детей мы не имеем и, значит, вкупе с женой составляем чет. Авось хоть тогда-то…
– Да конечно, попробуйте, – отвечали все в один голос.
– Чаю еще стаканчик, Семен Семеныч, прикажете? – повторила вопрос хозяйка. – Вот с бараночками. Баранки отличные!
– Что чай, сударыня! Бог с ним и с чаем! Я вот все думаю: ведь есть же иным счастье!
– Дуракам, – отрезал хозяин.
– Да я готов и дураком быть, только бы выиграть хоть семьдесят пять тысяч. Скажите, вы не слыхали, кто выиграл двести тысяч?
– Да разное толкуют. Я был в банке. Сначала говорили, что какой-то чухонец-трубочист, потом что будто девица какая-то из какого-то неприличного дома. А уж стал я уходить, так бежит мне навстречу ундер и рассказывает, что двести тысяч монаху достались.