Он тяжело вздохнул, вспоминая. Еще на ужине Роман так мечтал, как они с Алиной будут счастливы этой ночью, и как потом разделят не только страсть, но и всю жизнь, а теперь внутри него была только одна мысль, как он подвел весь свой род.

Роман тем временем дошел до домика, а входя, старался хотя бы казаться спокойным. У него была теперь одна задача — не испугать Юлю, быстрее дать ей задание на раннее утро и выпроводить отсюда. А там уж он даст волю своему гневу и н недовольству, выпустит силу, бегая всю ночь по тайге.

Когда он закрыл за собой дверь, девушка сидела на диване у столика, смотря в пол и замерев. Роман понимал, как все, что случилось, может странно выглядеть со стороны, если не хуже. Он должен был найти разумное объяснение, которого у него пока не было, тем более, что именно с ней он не мог ничем поделиться. Тогда он просто произнес:

— Юля, завтра нужно будет организовать возвращение меня, Алины и Олега Всеволодовича. Вы тоже едете с нами, — сказал он практически с порога максимально деловым тоном.

Девушка незаметно кивнула, но так и не поднимала на него взгляд.

— Хорошо, — выдохнула она при этом тихо, но что-то насторожило Романа. Его сила вдруг забила тревогу, и он подошел к ней ближе, встав практически над ней. Вдруг Юля очень резко вскочила, сразу требовательно взглянув на него, а Роману пришлось схватить ее за талию, так резко она это сделала. Наконец, он увидел ее испуганные глаза, увеличенные в стеклах очков.

— Что произошло с Алиной? — дрожащим голосом спросила девушка, — вы садист?

Роман почувствовал, что еще чуть-чуть, и он не выдержит. Он итак с большим трудом сдерживал себя.

— Не говори глупостей! — процедил он, не замечая в пылу, что перешел на «ты», а от его тона голоса и жесткости, Юле тут же стало еще страшнее.

— Не подходи ко мне! — дрожащим голосом пролепетала девушка, порывисто снимая его руки со своей талии и пытаясь отстраниться от этого страшного мужчины как можно дальше. К счастью, ей удалось сделать это почти сразу, потому что он не удерживал ее, и девушка тут же отошла от него на пару или тройку шагов.

— Юля? — удивленно спросил ее Роман, не привыкший, что она его боится. — Я ничего не сделал Алине, клянусь! — выдохнул он удивленно.

— Не приближайся ко мне! — сказала Юля испуганно, но твердо, отступая от него все дальше. Роман замер, озадаченно смотря на девушку.

— Почему ты решила, что я что-то сделал ей? — спросил он, пытаясь судорожно понять и решить, что же делать с ней теперь, если она все же узнала больше, чем следовало. Да еще стала его бояться. Ни один до сегодняшнего дня человек никогда не был посвящен в их тайну. А те, кто узнавал, неожиданно пропадали. Правда, это были методы, которые практиковались до него.

— У нее был раны на спине, — выдохнула Юля испугано, побледнев и видя, что мужчина очень странно прищурился, смотря на нее прямо сейчас. Ей вдруг показалось, что он думает, что именно с ней делать.

Роман же смотрел на девушку, уже почти приняв решение, что она знает слишком много, а значит нужно что-то придумать для нее, а увольнять никак нельзя. Метод предков как физическое уничтожение он не принимал.

Юля нервно сглотнула под его пристальным взглядом, пытаясь найти способ спасти свою жизнь, видя в его глазах только то, что решается ее судьба.

— Юля, — сказал Роман, опять медленно подходя к ней и сделав как можно более доброе и спокойное лицо, на какое был способен в своем теперешнем состоянии. — Все хорошо. Я даю слово, что ничего плохого не делал Алине! Поверь мне!

— Я тебе не верю!!! — почти истерично закричала Юля, снова опасливо и неловко отступая или отпрыгивая от него подальше, и только оказавшись в метре от Романа, остановилась и хоть немного начала успокаиваться, видя, что он тоже не двигается дальше. — Стой на месте! — приказала она.

Роман послушно остановился.

Вдруг Юля как-то странно оцепенела, ее взгляд остекленел, и мужчина ясно услышал, как часто девушка дышит, приписывая это испугу. Но вдруг он увидел, как меняют цвет ее глаза, как она внезапно начала судорожно распахивать и пытаться скинуть халат, а затем застыла, почти сразу, начиная всем телом выгибаться назад, как эпилептик во время приступа.

— Больно! — вдруг выдохнула девушка с мучительным страдальческим стоном.

— Твою мать! — только и успел пробормотать, обалдев Роман, подхватывая ее уже в падении, еле успев, чтобы она не упала и не поранилась.