Смотрю на него и чувствую… отвращение.

Уже никогда не получится видеть в нем человека, которого когда-то полюбила. Мне противно видеть его лицо, губы, которые целовали Соню, руки, которые лапали ее тело, омерзителен весь, с ног до головы. Вовек не смогу забыть то, что наблюдала собственными глазами, как и простить.

Знаю, что некоторые пары могут расставаться друзьями, общаться после брака и не таить друг на друга зла. Насчет последнего я согласна – Иван не стоит моих эмоций, даже негативных. А вот что касается общаться – ни за что и никогда не хочу после развода пересекаться с бывшим. Предпочитаю вычеркнуть предателя из своей жизни. Мне не о чем с ним болтать, нет желания делать вид, что все в порядке и, уж тем более, притворяться, что он мой друг. Настоящие друзья тоже в нашей жизни на вес золота, и они не станут бить в спину, когда ты отворачиваешься. Именно это и сделал мой муж, так что с ним я хочу просто попрощаться.

Максимум на который я готова – разрешать Ивану видеться с ребенком, если, дай Бог, выношу его с такими нервами. На этом все.

– Почему ты делаешь тайну из того, кто притащил тебе угощения. Это от любовника? – наседает Иван.

– Ты достал меня, - чувствую, что начинаю заводиться и нервничать. – Что ты как зомбированный повторяешь одно и то же!? Я же сказала, я не изменяла тебе. У меня нет отношений на стороне. Все годы, проведенные с тобой в браке, я была верна. Понимаешь? Верна! Или тебе вообще незнакомо это слово? – перехожу на повышенный тон.

– Что тут происходит? – слышу голос врача. – Обхожу палаты, совершая плановый осмотр, и слышу какие-то разборки, - удивленно смотрит Кирилл Сергеевич. – Ксения Игоревна, я же предупреждал, вам нельзя нервничать. – А вы? – поворачивается к Ивану, кем являетесь для пациентки? Почему заставляете ее волноваться?

– Муж ее, Иван, - протягивает руку врачу. Тот пожимает в ответ и произносит:

– Ваша жена находится в положении, угроза выкидыша весьма серьезная, поберегите ее нервы, сейчас не лучшее время и место для семейных разборок.

– Ксения беременна? – ошарашенно смотрит на врача муж.

Кирилл Сергеевич смущенно переводит на меня взгляд и добавляет:

– Я извиняюсь, если озвучил что-то лишнее, но здоровье пациентов для меня превыше всего. Если у вас возникнут проблемы – вызывайте медсестру, она поможет. – Вас же прошу, - продолжает, глядя на Ивана, - держать себя в руках. Взрослый мужчина, нужно внимательнее и бережнее относиться к здоровью жены и собственного ребенка.

– Хорошо, к-к-конечно, - чуть заикаясь, отвечает супруг.

Кирилл Сергеевич удаляется, пообещав через пару часов зайти на осмотр, а я понимаю, что теперь мне придется признаться о своем положении Ване.

– Этой мой ребенок? – задает вопрос, которого я ждала.

– Да, - тяжело вздыхаю. Оскорбляться на его сомнение нет уже ни сил, ни желания.

– Господи, Кукся, у нас получилось! У нас все получилось! – кричит радостно. – Я самый счастливый человек в мире. У нас будет ребенок, я стану отцом. Наш сын! Или маленькая девочка, - замечаю в глазах Ивана слезы.

Признаться, они меня удивляют. Он так хладнокровно мне изменял, затем с нескрываемым удовольствием посмеялся надо мной на глазах сестры, когда застала их в одной постели, что не очень-то верится в искренность мужа.

– Ваня, я все равно не буду с тобой.

– Ты спятила? – возмущается супруг. – Сейчас мы должны сплотиться и думать только о том, чтобы с ребенком было все хорошо. Нужно задвинуть свои обиды и амбиции далеко и в известное место. Ксюша, ты хочешь оставить этого малыша без отца? – давит на меня.

– Не нужно манипулировать, Ваня. Ты прекрасно знаешь, как я мечтала родить ребенка, уйти хотя бы на год в декретный отпуск и отдохнуть, почувствовать себя женщиной, именно для этого помогла открыть тебе бизнес, чтобы ты смог взять штурвал ответственности в свои руки. И что? Знаешь, уж лучше этот малыш будет расти с одним родителем, но видеть любовь и спокойствие, чем болтаться в грязи, наблюдая за родителями в несчастливом браке.

– Ксюша, пожалуйста, - взъерошивает волосы. – Я же не знал, что ты беременна. Я бы никогда не окунулся в эту авантюру, - произносит серьезным голосом. – Умоляю, прошу, давай дадим друг другу шанс. Чувствую себя теперь ничтожеством.

– Я не хочу быть с тобой, - отвечаю мужу.

Его показательные стенания меня не трогают. Вспоминаю жестокость, с которой они с Соней меня высмеивали и топчу в себе зачатки зарождающейся к нему жалости.

– Ну что мне сделать? – смотрит на меня с отчаянием, руки трясутся. – Для меня безумно важен наш ребенок, наша кровинка. Я хочу растить его, воспитывать, видеть, как он взрослеет, а не встреч в парке по выходным. Ты не имеешь права лишать меня этого. Что тебе нужно? Унизить меня? Я готов унизиться! – Иван падает на колени у кровати, тем самым меня шокируя.