Я знала, что делал Элиас — готовил меня. Давал понять, что именно собирался со мной сделать во время течки. Заручался моим согласием. И я обожала его за это. Он не хотел испугать меня, но ожидал, что я подчинюсь и позволю ему реализовать со мной свои желания.

Я обнаружила, что хотела всего описанного.

Даже более жестких нюансов.

Когда он рассказывал, как войдет сзади, завернув руки мне за спину и заставив уткнуться лицом в подушку, я кончила. Нарисованная картина затронула что-то в глубине моей души. При мысли о том, чтобы отдать весь контроль в руки Элиаса и позволить ему позаботиться обо мне в минуту наивысшей слабости, я сорвалась.

Тогда и поняла, что уже доверяла ему.

Такого дара я никогда никому не преподносила, но он сам заполучил его в рекордно короткие сроки.

Лишь за это я уже начала любить Элиаса.

Спустившись с высот, я обняла его и поцеловала, позволив почувствовать пробужденные им эмоции. И когда он проник в мой скользкий вход, я знала, что теперь все будет иначе. Медленное спаривание, предназначенное, чтобы наши тела познакомились ближе.

Раздвинув ноги, я радушно приняла Элиаса и застонала, стоило ему толкнуть меня на спину, чтобы самому устроиться сверху.

Чувствовать на себе вес его тела казалось правильным.

Поцелуи — идеальны.

Он водил руками по моим бокам, словно утверждал, что я принадлежу ему.

Член идеально вмещался в мой влажный жар. Былая боль давно прошла, сменившись знанием грядущего удовольствия.

Элиас брал меня медленно и осторожно, его узел с каждым движением креп.

Мы лениво сливались.

Обожали друг друга.

Поклонялись нашему единению.

Запоминали его.

Я выгнулась навстречу Элиасу, заставив его скользнуть глубже и задеть внутри меня точку, от прикосновения к которой на мои глаза наворачивались слезы.

На этот раз мы не разговаривали. Больше никаких грязных описаний. Только мы, наше гнездо и звуки сливавшихся тел. В тот момент я отдала еще один кусочек своего сердца, и моя душа растворилась в Элиасе.

Наши стоны зазвучали в унисон. Узел укоренился глубоко во мне, и семя наполнило мою матку, снова приведя меня к оргазму.

Улыбнувшись у губ Элиаса, я упивалась нашим восторгом. В итоге я пришла к томлению, и у меня опустились веки, так что вскоре уже не видела ничего, кроме звезд.

«Мм, да».

Я хотела остаться здесь навсегда.

Так и сделала.

Мое сознание погрузилось в сон, хоть Элиас и продолжал разряжаться во мне. Может, если бы мне повезло, он разбудил бы меня таким же образом.

Элиас

— Больше никаких анализов, — заявил я, поставив кофейную кружку на стойку так резко, что стук эхом пронесся по кухне.

— Церес не понимал, что слишком крепко затянул ремни, ведь Дачиана не сказала ему ни слова, Эл, — Андер стоял напротив меня, скрестив массивные руки на широкой груди. — Нельзя его винить. Ты сейчас просто мешаешь нашей миссии.

— Суть нашей миссии — выяснить, сможет ли Дачиана спариться с волком клана Икс, и уже на следующей неделе я дам тебе ответ, — я не собирался идти на уступки. Больше никаких экспериментов. Никаких уколов и пальпаций. Больше никаких посещений лаборатории. — Она волчица, Андер, а не подопытный кролик.

— Давай взглянем на это с другой стороны, — вздохнул Андер. — Вдруг Церес сможет как-то повысить ее фертильность? Но чтобы узнать, надо взять больше образцов.

— Как насчет того, чтобы сейчас сделать, как сказал я, и если ничего не выйдет, составить дальнейший план? — в итоге я все равно планировал послать его, к концу течки сделав Дачиану своей парой, независимо от того, соединятся наши души или нет.

Судя по взгляду золотистых глаз, Андер видел меня насквозь. Также он знал, что ему не победить, а Андер Кейн всегда принимал взвешенные решения, прежде чем вступать в бой.

— Ты ведь понимаешь, что если бы на твоем месте был кто-то другой, я бы потребовал предоставить омегу Цересу в течение часа?

— Осторожнее, Кейн, — ухмыльнулся я, — иначе я подумаю, что ты проявляешь признаки благодарности.

— Ты итак знаешь, что я благодарен тебе, придурок, — фыркнул он.

— Ты всегда умел подобрать нужные слова, — поддел я его. — Надеюсь, со своей потенциальной парой ты стараешься усерднее.

— Для этого нужно, чтобы моя пара поговорила со мной, чем она, кажется, на данный момент не особо любит заниматься, — все его веселье исчезло, губы сжались.

— Не могу даже предположить, с чего бы вдруг, — протянул я, изобразив удивление. — Ты ведь не вел себя с ней, как козел, и ничего такого не делал, — всего лишь оплодотворил ее без спаривания. Сволочной поступок.

— Ты знаешь, почему я так поступил, — прищурился Андер.

— Да, знаю. А она? — выгнул я бровь.

— Иначе я не преподам ей урок.