Холодная вода слегка меня освежила. Не знаю сколько я проторчала в туалете, но по крайней мере мне удалось успокоиться. Выйдя, я врезалась в девушку. Она была невысокого роста, на лице ни толики макияжа, глаза удивительно глубокого зеленого цвета, я ранее никого с таким цветом глаз не встречала, и ее волосы. Огненно-рыжие, длинные, кудрявые волосы. Выглядела девушка совсем юной, но мне казалось, что так она всего лишь выглядела, на самом же деле она была старше меня лет на 6–8 может.

— Привет. Извини меня за мою неуклюжесть. Я не знала, что… — не договорив, девушка уставилась на меня широко открытыми глазами. А дальше я услышала следующее: — Не мо-жет это-го быть, — по слогам прошептала рыжеволосая.

— С ума сойти, — не унималась девушка, обходя меня по кругу и осматривая, как какую-то диковинку. — Извини за мою реакцию, просто я раньше не встречала таких как ты, — остановившись напротив меня и глядя мне прямо в глаза пояснила она. — Да и если честно после смерти Кассиопии не рождалось больше ей подобных, на сколько мне известно. Я Радмира Паркер, можно просто Радда. — протянув мне руку представилась незнакомка.

— Я София Вольман, приятно познакомиться, — ответила я на рукопожатие.

— И мне, — довольно хмыкнула моя новая знакомая.

— Извини, но ты не могла бы пояснить то, о чем говорила?

— Ммм?… Пояснить что? — осторожно поинтересовалась Радда.

— Твои слова о том, что ты раньше не встречала таких как я.

— Ты сейчас шутишь? — на лице девушки читалось удивление.

На что я лишь пожала плечами, а девушка слишком долго вглядывалась в мои глаза, видимо пытаясь понять серьезно ли я это спросила.

— Ты не знаешь… — как-то слишком тихо прошептала она.

— Вот ты где милая, мы тебя заждались, — к нам подошел Мэтью, при этом взгляд его был направлен на Радду.

— Тогда не будем заставлять остальных ждать еще дольше, — я взяла Мэта за руку, и мы вернулись в гостиную, где уже успели убрать со стала, и все присутствующие сидели кто на диване, кто в креслах и пили чай.

— София все в порядке? — спросила миссис Шелдон, когда мы уселись с Мэтом на диван.

— Да, спасибо за беспокойство.

— Хорошо, — удовлетворенно кивнула она.

Пока мы пили чай и общались, к Вивиан подошла Радда, что-то шепнула ей на ушко, и они удалились. Прошло не меньше минут 20, прежде чем женщины вернулись в гостиную. И что-то мне подсказывало, что сейчас будет интересно.

— Извините, можно минуточку внимания, — обратилась миссис Шелдон к присутствующим.

После того, как разговор парней стих, она продолжила.

— София милая скажи, пожалуйста, а кем являются твои родители?

— Вивиан, а что происходит? — сидя слишком близко к Мэту, я чувствовала, как он напрягся.

— Мэтью, ничего серьезного, — пыталась успокоить моего волка женщина, — Просто у Радмиры есть информация, которая напрямую касается Софии. Но для начала мы хотели бы кое-что уточнить.

— И что же это за информация? — начинал заводиться Мэт, — И кто такая вообще эта Радмира?

— Она ведьма, — спокойно ответила ему Вивиан.

— Что? — в унисон пробасили Мэтью и Ааррон.

— В моем доме работает ведьма, и я об этом ничего не знаю? Мама, ты с ума сошла? — кричал на Вивиан сын, но она даже ухом не повела.

— А я тебе говорила милый, что с этой девчонкой что-то не то, — подливала масла в огонь Кристина.

Я не ослышалась? Ведьма??? Вот прям настоящая ведьма? А они, что тоже существуют?

— Ее мать человек, и это точно. Отчим оборотень, который является бэтой моего отца, — пока я пыталась переварить слова женщины, Мэтью ответил за меня.

— А отец? Ты знаешь кто он? — не выдержав, в разговор вклинилась Радда.

— Я с ним не знакома. Я вообще не знаю, кто мой отец. Он бросил мою маму еще до того момента, когда она узнала о беременности, — слегка с обидой ответила я на ее вопрос.

Данный разговор был мне не приятен. Как-то раз, еще ребенком я спросила маму о своем родном отце, и очень сильно об этом пожалела. Мама растерялась, явно не ожидавшая, что я заведу этот разговор в таком маленьком возрасте и была не готова. Что тогда конкретна она мне про него рассказала я не помню, но хорошо помню мамины слезы. Она думала, что я сплю и дала волю чувствам.

Я помню, как маме тогда было больно и дала себе обещание, что больше никогда не заговорю об отце, и обещание, данное себе, я держала все это время.