— Личный лекарь Дрисколла, — подождав, когда я немного приду в себя, ответил Лорен. Мужчину немного передернуло от звука его голоса, но он продолжал что-то усердно искать в своем чемоданчике. — Может уже начнете хоть что-то делать, кроме как делать вид, что впервые в жизни видите свои инструменты? — холодно спросил он у мужчины, который в ответ только вжал голову в плечи и начал более активно рыться в недрах своего скарба.

— Как ты уговорил его посмотреть меня? — прошептал я, прикрывая глаза. Меня снова клонило в сон, и на волне этого желания боль начала понемногу отступать.

— Это не важно, Кеннет.

— Для меня важно.

— Пообещал оставить в живых его семью, — равнодушно ответил он, я же резко распахнул глаза, глядя на совершенно без эмоционального Лорена Райса.

— Раньше ты не был таким, — снова приступ кашля уже более затяжной, нежели в первый раз, оставляющий на ладони кровавые сгустки.

— Раньше обстоятельства были другие. Кеннет, не отключайся, говори со мной, — Лорен снова склонился надо мною, положив руку на плечо. Кем бы не был человек, держащий меня сейчас за плечо, но это точно не был Лорен Райс. Тем не менее, я был уверен только в одном, что он так же, как и мой друг, сделает все, чтобы я не умер. Черные глаза с желтым ободком вокруг радужки смотрели на меня пристально, но я не отводил взгляда, понимая, что стоит мне только закрыть глаза, как я провалюсь в спасительное небытие. Что ж так больно. Я застонал и отвернулся от него, складываясь в позу эмбриона, пытаясь заглушить боль хоть ненадолго. Все, я больше не могу.

— Если он умрет, то я вырежу всех, кто вам дорог на ваших глазах, включая любимую собаку вашей дочери, которую я заставлю перед смертью ее съесть. Или вы не верите в исключительную серьёзность моих намерений? — где-то вдалеке раздался голос Лорена. Все равно. Пусть хоть весь замок вырежет, главное, чтобы мне помогли или оставили, наконец, в покое. Белая вспышка перед глазами и боль внезапно утихла.

— Обширное внутреннее кровотечение, разрыв селезенки, некроз кишечника и перелом пяти ребер, в добавок ко всему нарушение связей магических потоков, которые в данный момент восстановить не представляется возможным, — я приоткрыл глаза, где-то на грани сознания понимая, что у меня ничего не болит. Приподнялся на локте, разглядывая Лорена и лекаря, которые смотрели в фиолетовый светящийся кристалл. Я видел такие раньше. Кристаллы диагностики, которые показывают все ранения и травмы. Дорогой артефакт, не у каждого лекаря такие есть, даже в столице. — Я остановил кровотечение, дал заживляющий настой и сильное обезболивающее, которое будет действовать в течение пяти часов. Разумеется, самое главное в настоящее время это покой и более качественное лечение, желательно в столичном госпитале. Это все, что я могу сделать в настоящий момент. Жизни больше ничего не угрожает, но внутренние повреждения могут сказаться в дальнейшем. Я могу быть свободен? — отрапортовал мужчина, закрывая чемодан.

— Да, — я кивнул.

— Нет. — Лорен повернулся к лекарю. — Я не могу рисковать, отпуская вас, чтобы вы сразу же побежали доносить Совету: малому или большому, роли не играет, кого именно вам довелось лечить.

— Лорен, — я встал. Ощущения были не привычными, словно половина тела внезапно онемела и потеряла чувствительность, но я хотя бы мог передвигаться, не корчась от боли и не улетая в туманные дали бессознательности.

— Что? — он резко повернулся ко мне, глядя своими жуткими черными глазами.

— Он помог мне…

— Он тебе помог только после того, как убедился в серьезности моих намерений, и видят Боги, я был на грани того, чтобы не показать насколько быстро можно лишиться собственной семьи в доме, которая кишит представителями стражи и охраны. Так что он пойдет с нами, по крайней мере, до тех пор, пока наше обнаружение не будет для нас иметь плачевные последствия. Я бы его просто убил, но ты слишком мягок ко всяким тварям, — Лорен не был эмоционален и не обдумывал каждое свое слово, как обычно он поступал в такие моменты, он просто констатировал факты, и не терпел возражений к своему решению. Доргон, как же хочется уже вернуться к моим оставшимся в убежище дружинникам и все же попытаться разобраться с тем, что произошло с Лореном в потустороннем мире. Единственное, что сейчас может мне помочь выжить рядом с ним — это не делать резких движений и никоим образом не подавать вида, что я начал о чем-то догадываться.

— Сколько времени я был в отключке? — я прошел мимо опешившего лекаря, который, видимо, до последнего надеялся на меня. Но в данной ситуации я не мог ничего сделать, чтобы ему помочь, тем более, рациональное зерно в решении Лорена все же было.

— Минут тридцать. — Лорен подхватил под локоть лекаря и направился в сторону одной из двух дверей, находившихся на противоположных концах коридора.

— Где мы? — Я пошел следом за ними постоянно оглядываясь. То, что нас до сих пор никто не обнаружил было чистой случайностью, а если учесть, что пропал человек, так или иначе приближенный к хозяину этого дома, то выглядело все очень подозрительно.

— Там спуск в темницу. Из нее есть выход наружу, и им мы непременно воспользуемся.

— Почему нас не хватились? — спросил я у спины Магистра, который шел, не останавливаясь, волоча слабо сопротивляющегося лекаря за собой.

— Им сейчас не до этого. Весть о смерти Дрисколла уже разошлась по всей столице герцогства, по крайней мере, паника и беспорядочные метания по дому прислуги и членов его семьи сыграли мне на руку. Наверное, завещание ищут. Завещание в этом деле — самое главное. Кто его первым найдет, тот и будет наследником, и неважно, что там на самом деле было написано. Да, Кеннет, ты не поверишь, но никто даже не спросил, кто я такой и что я забыл в этом доме, когда я носился по комнатам, пытаясь найти что-нибудь, что сможет тебе помочь. Один из охранников даже любезно проводил меня в покои лекаря, когда узнал, что мне срочно необходима его помощь.

Да уж. Ходи кто хочешь, делай, что хочешь. Хоть вон, к поиску завещания присоединяйся. Никому нет никакого дела. Хотя та ледяная уверенность в каждом движении и слове Лорена или человека, который выдает себя за него, может привести в смятение любого и заставить верить ему.

Мы спустили по лестнице вниз, где на довольно широкой площадке с единственной дверью, грустил охранник, несколько запоздало среагировав на внезапно появившихся посетителей. Он обернулся, но тут же захрипел и, хватаясь за кинжал, торчавший у него из груди грузным мешком свалился на пол.