— О, а вот и родовая магия Романовых! Жуткая вещь! Вот только он убивает себя применяя её. Ведь единственным требованием ихней родовой магии является первый ранг, а у цесаревича только второй. — в этот раз мой отец прокомментировал происходящее. По его голосу было понятно, что он и в правду боится родовой магии Романовых.

— Разве он не первого ранга? — мой голос просто сочился удивлением. И оно, как мне кажется, было понятным. Юноша использовал просто мощнейшие и огромные по требованиям энергии заклинания. Я считала, что такая мощь недоступна и невозможна для второго ранга.

— Дело в том, что источник Романовых в несколько раз, если не в десяток раз, больше стандартного магического источника. Именно поэтому они когда-то взяли власть в свои руки. Побеждает всегда сильнейшие, сравниться с любым Романовым на пике его могущества не сможет никто. Для нас это невозможно. И юный великий князь сейчас прекрасно продемонстрирует почему это так. — мой отец очень подробно рассказал об интересовавшем меня вопросе. Но я все равно была удивлена такой силе в таком юном теле. Ведь я была всего лишь третьего ранга, а мои тренировки прерывались только для занятий по предметам, необходимым для любого аристократа.

Романов же сделал плавный взмах рукой и одного из медведей просто разорвало на куски, тот даже не успел попытаться уклониться от атаки. Юноша после этой атаки сразу весь посерел, как будто использовал жизненную силу своего тела, хотя скорее всего так и было. Чуть-чуть помедлив, он в мгновение ока оказался возле одного из трёх оставшихся медведей и нанёс удар рукой прямо в морду зверя. От той ничего не осталось, и монстр рухнул на землю, как подкошенный. Ещё два ускорения и два удара и все монстры уничтожены. Вот только юноша стал очень похож на труп, один в один.

— Что я и говорил. Великий князь продемонстрировал, что готов сражаться до последнего. Если он достигнет ранга лорд, то… Нет, когда он достигнет ранга лорд, то ему просто не будет равных на этой планете. Вот он, достойный будущий император. Нам же требуется сохранить империю для него, пока он не займёт трон. — слова моего отца были полны уверенностью того, что Михаил жив. Это меня очень сильно удивляло.

— С чего вы взяли, что мой внук жив? — горестным голосом спросил князь Воронцов.

— А с того, что тут прекрасно всё убрано, ни следа произошедшего. Тут работали профи, они бы не дали умереть цесаревичу. — отец был полностью уверен в своих словах и вселял эту уверенность во всех тут присутствующих.

Михаил Александрович рухнул на колени и застыл, погрузившись в себя. Спустя мгновение в воздухе возле юноши появилась линия, ведущая в сторону Урала. До меня дошло, что это и есть та самая связь, которую Романов вспомнил и проявил. А дальше он её оборвал обычным взмахом руки и упал навзничь. Сразу после этого он с лёгкой улыбкой на губах начал говорить те самые слова из письма, а спустя минуту магическая бумажка отправилась в сторону Киева. Сразу после этого действия Романов медленно прикрыл глаза и потерял сознание, ведь его грудь продолжала вздыматься, а значит пока что он был жив.

— Он не дал сознанию покинуть тело, пока не спас твою жизнь от смерти. Это удивительная забота, он сделал это так легко. Хотелось бы мне иметь такого зятя. — моему отцу пришелся по душе поступок Михаила Александровича. Да и мне тоже, ведь я прекрасно видела, как ему плохо, но он до конца думал о моей жизни.

Теперь оставалось выяснить личности тех, кто убрал эти жуткие следы кровавого побоища. Они не заставили себя ждать. Буквально спустя десять минут с противоположной стороны появилась ровно сотня бойцов, одетых точь-в-точь, как и стоящие возле нас гвардейцы. Такие же грозные, в темной тактической броне, вооруженные новейшими пистолетами, винтовками и странного вида копьями. Они навевали ужас даже на союзников Романовых, не то, что на врагов рода.

Десяток сразу приблизился к Романову и взяли его в кольцо. Одни из них присел возле тела юноши и положил одну руку на его грудь, а другой начал делать пасы. Движения повторялись один в один, и с каждым тон кожи Романова становился всё более здоровым. Вот только тот, кто его лечил сам как-то бледнел. Внезапно глаза цесаревича распахнулись, он резко сбросил руку гвардейца и встал. А потом последовал довольно интересный разговор.

— Зачем ты это делаешь? — рассерженным голосом спросил цесаревич.

— Я должен был спасти господина! — в голосе бойца слышалась фанатичная уверенность в своих действиях.

— Вот именно! Спасти! А не убивать себя! Не надо накачивать меня энергией под завязку, тем самым убивая себя. Мне хватило и того, что ты влил в меня, как видишь мне намного лучше и умирать я не собираюсь. — в голосе Романова можно было расслышать благодарность, но с тем и злость.

— Жизнь никого из вас не стоит моей жизни. Чтобы вы там себе не думали! Да, я наследник и последний из рода, но я воспитан был, как обычный человек. Разбрасываться жизнями людей для спасения своей не в моих правилах. Понятно?! — Михаил Александрович больше не выглядел разозлённым, но в голосе оставались частички его гнева.