Саша ждал меня на крыше очень дорогого, но не пафосного, модного недавно раскрученного ресторана. Кроме нашего столика тут больше столов не было. По периметру стояли редкие вазоны с цветами, несколько скамеек и беседка с диванчиками на витых ножках – для тех, кто любит устроиться поудобнее. Разбит небольшой садик, а вид открывался на вечерний город и реку. Вдалеке виднелось колесо обозрения.

– Ух ты, красиво! – выдохнула я, встретившись с Сашей взглядом. Он тоже сногсшибательно красив. Загар стал ещё интенсивнее, а белые рубашки моему голубоглазому темноволосому красавчику всегда шли.

– Сняла с языка, – улыбнулся Саша и подошёл ко мне. – Ты очень красивая! – он обнял меня, поцеловав в щёку. Мы так немного постояли. Я обвила его спину руками и почувствовала знакомый запах его тела, на который мгновенно отреагировала внезапно подступившей волной желания.

– Я скучала, – сказала я искренне, прижимаясь к нему сильнее. Он тоже усилил объятие, и я поняла, что не могу вдохнуть. Тогда я слегка похлопала его по предплечьям, показывая, что хочу выбраться из этого захвата. Саша отстранился, всё ещё разглядывая меня.

– А я-то как скучал, Куколка!

Вот бы сейчас впиться в его губы страстным поцелуем, но тогда мы вот так, идя друг у друга на поводу, помиримся? Нам же ещё нужно поговорить. Не в силах оторвать взгляда от его красивого, волнующего лица я прошептала:

– Что здесь можно съесть?

Саша рассмеялся и повёл меня к столику.

Он был галантен, отодвинул для меня стул, помог сесть. Только когда я устроилась – сел напротив. Мы долго друг на друга смотрели.

– Скучал без тебя, – повторил Саша. – Не представляешь, как.

Подошёл официант, мы сделали заказ. Саша определился быстро, а я, как завороженная, какое-то время листала меню. И картинки, и названия изысканные – но что там под этими картинками и названиями скрывается – непонятно. Поэтому я напрямую спросила у официанта – что из этого рыба, что мороженное, которое я хочу на десерт, и могу ли я получить здесь стакан любимой газировки. Моей любимой не было, но какая-то нашлась, как и официант быстро нашелся, что мне посоветовать, либо окончательно запудрить мне мозги. Я со всем согласилась, и он, наконец, ушёл.

– Не видел этого платья, – заметил Саша. – Красивое.

– Ага, ещё не надевала. Вот повод нашёлся, – ответила я.

– Я уже сто раз извинялся за то, что нагрубил тогда, Куколка, – Саша подался вперёд. – Если надо, буду извиняться двести, триста раз – пока не простишь.

– Я уже не сержусь, – выдала я, не подумав. – Точнее, не сильно сержусь.

– Вот как? – Саша улыбнулся, тут же откинувшись на своём стуле.

– Дело не в том, сержусь я или нет, а в том, что ты не доверяешь мне и ничего не рассказываешь, – я нахмурилась, какое-то время пристально смотрела на Сашу, потом не выдержала и опустила взгляд на скатерть.

– Что тебе рассказать? – опять включил непонятливого Саша.

– Всё расскажи! Что это было ночью? Почему ты так сорвался на меня? Ты на самом деле так думаешь – тогда зачем мы вместе? Потому что если ты считаешь, что мне нужны деньги, а тебе удобный секс, а чувства – это только усложнять всё и это лишнее, и мы можем в любой момент разбежаться – тогда мне не нужны эти отношения! – я выпалила то, что крутилось у меня в голове уже достаточно долгое время. Вышло сумбурно, и я привычно подумала, что Саша решит, что я дура. А потом я сообразила, что бояться, что меня посчитают дурой после нечаянно высказанной вслух мысли – к этому меня приучил Лёшка. Вот же скот! Впервые за вечер вспомнив о Лёшке, я залилась волной стыда и тут же опустила глаза ещё ниже. Саша, наверное, принял на свой счет или понял ещё как-то по-своему.

– Куколка, – прошептал он. – Что ты такое говоришь?

Его голос прозвучал так бережно и мягко, что это испугало меня. А Саша встал со своего места, обошёл стол, подошёл ко мне и присел рядом, положив голову мне на колени – и этим снова напомнил Лёшку. Собравшись с силами, я потянула Сашу к себе, поднимая его. Пришлось и самой подниматься, и мы оказались друг друга в объятиях – снова. Саша поцеловал меня, приподняв и прижимая меня к себе, сминая пышную юбку платья. Его губы были горячими и жадными, а у меня из глаз потекли слёзы. Всё, что происходило, было и правильно, и неправильно одновременно. Примерно такие же чувства, как в ту самую ночь. Ночь грехопадения – так я почему-то начала называть про себя тот мой нырок в чужую койку.

– Женя, ты чего? – он оторвался от меня и принялся вытирать мои слёзы. Да твою ж мать! Что за нахрен?! Это Лёшка тоже делал. Но Саша это Саша. Я сейчас хочу быть с Сашей. Зачем мне все эти воспоминания?

– Любимая, – прошептал Саша, продолжая целовать мне лицо, подбородок, щёки и губы, – Любимая моя девочка.

У меня от удивления распахнулись глаза! Я так и стояла, ни живая, ни мертвая, пока он скользил руками по моей голой спине, по шуршащей ткани платья, по волосам.

– Я твоя любимая девочка? – переспросила я, не в силах осознать и поверить в услышанное.