Она снова засмеялась, прислонившись ко мне. — Это было бы интересное свидание.

— Это было бы грязное свидание. Если ты дотронешься до него, он взорвется. Особенно если там будет игла.

— Я думала, ты собирался заставить меня забыть собственное имя? — поддразнила она.

— Заставлю, во втором раунде, — я стукнулся плечом о ее плечо, и она взглянула на меня, ее щеки раскраснелись, а глаза стали ярче. И я был уверен, что это был лучший пример того, как кто-то смотрел на меня за всю мою жизнь. 

Сидя на уроке Кардинальной Магии, я откинулась на стуле, стараясь не задремать. Я допоздна изучала парня, погибшего в лесу, надеясь найти ответы на вопросы о том, как Найтшейд выбрала его. Если бы мне удалось найти доказательства того, что она причастна к его появлению в лесу той ночью, то, возможно, я смогла бы передать эту информацию в ФБР и заставить их начать расследование.

Титан поговорил с ними за меня, как и обещал, но после крайне краткого осмотра Железного Леса и беседы с директором Грейшайн о моей зависимости к наркотикам, они быстро решили не проводить расследование. Когда профессор Титан покаянно объяснил мне это на нашей последней встрече, я даже не была удивлена. Я потеряла веру в ФБР, когда они заявили, что смерть Гарета произошла от случайной передозировки.

Даже после многочасового поиска в интернете, я ничего не нашла о своей таинственной жертве. Одна неактивная страница в Фейбуке, номер мобильного телефона, который был отключен и упоминание в Небесном Таймс о ребенке, который любил есть Cheez-It так сильно, что поставил рекорд. У меня возникло ощущение, что ребенок-Cheez-It — не тот парень, которого я искала, но поскольку к этой восхитительной истории не прилагалось никаких фотографий, трудно было сказать наверняка.

В любом случае, если отбросить Cheez-It-рекорды, я не нашла ничего, что могло бы мне помочь.

Вздохнув, я закрыла глаза и стала слушать профессора, который рассказывал о плюсах и минусах иллюзий. Мне очень хотелось начать работать над этой магией, но поскольку это был урок теории, я могла позволить себе ослабить внимание. Я просто изучу это более тщательно в свободное время. Возможно, попрошу Лейни дать мне несколько советов на эту тему. Дружба с умницей-сфинксом из класса выше меня, определенно помогла мне наверстать упущенное в учебе, и я даже не чувствовала, что отстаю от других учеников в классе.

— О, прости! — Синди Лу вздохнула, споткнувшись и ударившись о мою парту.

Я вскочила на ноги, сузив глаза, пока она наклонялась, чтобы затолкать мою сумку обратно под парту.

— Я споткнулась об нее, — невинно сказала она, после чего направилась в переднюю часть комнаты и села рядом со своей подругой Амирой. Ее сердце билось быстрее, чем обычно и я нахмурилась в замешательстве, когда она оглянулась на меня и так же быстро отвела взгляд.

Что она задумала?

— Ты выглядишь почти такой же уставшей, как и я, маленький монстр, — сказал Леон, наклонившись через проход, чтобы поговорить со мной тихо.

— Я засиделась за уроками, — сказала я, зевая.

— Это довольно убогая причина, чтобы не спать, — поддразнил он. — Я уверен, что смогу придумать тебе причину получше, если ты хочешь остаться в моей комнате на ночь?

Я рассмеялась, прикусив губу, пока профессор хмурился на нас.

Скомканный лист бумаги ударил Леона по голове и я оглянулась, чтобы посмотреть, кто его бросил, но никто не смотрел в нашу сторону. Райдер выглядел подозрительно неподвижным и я подумала, не был ли это он.

— Но тогда ты просто отправишь Эми и Сашу подальше от их кроватей, и это заставит меня чувствовать себя задницей, — прошептала я.

— Все в порядке, им приятно доставлять мне удовольствие, — заверил он меня.

Я открыла рот, чтобы сказать ему, как это ужасно, но дверь внезапно открылась, прежде чем я успела вымолвить хоть слово.

— Всем встать, не трогать сумки и выстроиться вдоль задней стены! — крикнул профессор Марс, входя в комнату.

Синди Лу вскочила на ноги, ее взгляд на мгновение упал на меня, а рот растянулся в легкой ухмылке.

Я нахмурилась, выполняя приказ, соскользнула со стула и вместе с Леоном прошла в конец класса.

Я стояла спиной к кирпичной стене, обменявшись с Леоном растерянным взглядом, который говорил мне, что он так же мало понимает, о чем идет речь, как и я.

Габриэль переместился, чтобы встать с другой стороны от меня и его рука прижалась к моей, вызвав дрожь по моей коже.

— Привет, — сказал он, глядя на меня сверху вниз, словно не был уверен в том, какой прием я ему окажу.

— О, ты разговариваешь со мной на людях? — поддразнила я. — Это что, мой день рождения?