— Тебе не нужно паниковать, — посоветовала она. — Это безопасное пространство.

Черт.

Мой взгляд пробежался по комнате и упал на странную скульптуру, построенную из коричневых деревянных блоков, сбалансированных вместе под странными углами, чтобы создать что-то вроде гнезда.

— Для чего это? — спросила я, кивнув в ее сторону, чтобы отвлечь ее на мгновение, пока я искала сильную эмоцию, на которой можно было бы сосредоточиться. `

— Это Солярианский Эвернест, — сказала она с улыбкой. — Он должен помочь вам отвлечься и сосредоточиться на самых сильных эмоциях, которые вы испытываете.

Она начала объяснять, как это работает и я отключилась, позволив своему разуму дрейфовать, а мыслям зацепиться за прошлую ночь. Похоть была чертовски сильной эмоцией и я легко смогла подключиться к ней, вспомная, как чувствовала рот Данте, прижатый к моему, статическое электричество разливалось по моему телу и заставляло сердце биться.

— Так ты хочешь рассказать мне о своей потере? — мягко спросила мисс Найтшейд, нажимая на меня.

Я опустила взгляд на свои колени. — Мой отец… — сказала я тоненьким голосом, думая о Гарете достаточно долго, чтобы горе окрасило мои слова. Что-то в этой женщине действовало мне на нервы, что должно было бы быть противоположным тому эффекту, который она на меня оказывала. Не знаю, был ли это страх разоблачения или просто мои инстинкты подсказывали мне, что в ней что-то не так, но я боролась с ее вторжением в мои мысли каждый раз, когда переступала порог этой комнаты.

— Потеря отцовской фигуры может быть разрушительной для молодой девушки, — доброжелательно сказала она.

Я не знаю этого, потому что у меня его никогда не было, но я уверена что это возможно.

— Как вы думаете, может быть, после этого вы стали вести себя неадекватно? Позволяя своим эмоциям изменять ваше поведение?

Мое горе изменило мое поведение? Ну, я никогда не тратила все свое свободное время на охоту на убийц и на планирование мести самыми мучительными и болезненными методами, которые только могла придумать, так что придется ответить «да».

Чтобы заглушить эти мысли, я подумала о том, каким твердым был для меня Леон, когда я прижималась к нему задницей, как его пальцы дразнили линию пояса, когда он обхватывал меня своими сильными руками.

— Может быть… Я не очень хочу обсуждать свое горе.

Мисс Найтшейд кивнула, как будто поняла. — Сексуальное поведение — это совершенно нормально. Это хорошо, когда есть поддержка со стороны любимого человека, но это также может быть довольно сложным периодом для вас. Формирование отношений на фундаменте горя может привести к тому, что в будущем дом рассыплется.

Что это за бред?

— Я бы не назвала это отношениями, — сказала я, вспоминая, как мои руки проникали под рубашку Данте, и катались по линиям его ребер и пресса.

Мисс Найтшейд задумчиво кивнула. — Сексуальное удовлетворение — это хороший способ снять напряжение, вызванное вашим горем. Но вы не можете полностью избавиться от чувства потери.

— Я знаю, — согласилась я.

— Поэтому, возможно, в течение следующих нескольких недель вы могли бы подумать о том, чтобы ограничить себя в сексуальной жизни и уделить немного времени своему горю? Вам нужно проработать его, если вы хотите, чтобы острота боли утихла.

Я не хочу, чтобы она утихала, потому что я хочу чувствовать каждый дюйм этой агонии внутри себя, когда я буду мстить тому, кто за это ответственен. Я хочу, чтобы их страдания сравнялись с моими перед концом.

— Вы хотите, чтобы я практиковала воздержание? — я насмехалась. Какого черта она хочет, чтобы я отказалась от секса?

— Не все время, но если вы будете отделять себя от объекта вашего желания несколько раз в неделю, и проводить вечер или два, просто работая со своим горем, обдумывая его, пытаясь его переработать, вы можете почувствовать себя более способной обсудить его со мной к нашей следующей встрече.

Мы продолжали танцевать по кругу вокруг тем, в которые она хотела заглянуть, пока я использовала похоть, чтобы скрыть свои чувства и я начинала чувствовать, что она все больше расстраивается, так как наш час подходил к концу. Мне пришлось вытерпеть лекцию о моем употреблении Киллблейза, но к моему удивлению, она не задержалась на этой теме очень долго, что вызвало у меня оптимизм, так как я явно не была наркоманкой.

— Чувствуете ли вы, что мы начали делать какие-то успехи? — спросила мисс Найтшейд, скрывая раздражение, которое, я была уверена, она чувствовала.

— Конечно, — я взглянула на часы, сдерживая улыбку, когда поняла, что выдержала весь сеанс. — Тогда увидимся через несколько недель, — поднявшись на ноги, она поджала губы от нетерпения, которое я не старалась скрыть. Мне было все равно, знала ли она, что я ненавижу эти сеансы, я здесь не для того, чтобы подстегнуть ее эго.

— Тогда до встречи, — согласилась она. — Не опаздывайте.

Я отсалютовала и вышла из комнаты.

Когда я закрывала за собой дверь, до моего усиленного слуха донесся звук телефонного звонка и я приостановилась, сосредоточившись на своих дарах, пока Найтшейд отвечала на звонок. Я задержалась на месте без какой-либо другой причины, кроме того, что я была любопытной сукой, но мне было интересно узнать немного больше о женщине, которая настаивала на том, чтобы постоянно лезть в мои дела.