Возле второго корпуса скамеек не было. Люди встречались ей на пути, но ей было всё равно, что о ней подумают или скажут. Когда она, измученная, не могла сделать и шага, то садилась на бордюр тротуара. Одни больные не обращали на неё внимания, некоторые останавливались и в их взглядах читалось: «Как-будто на бомжа не похожа. Тогда что – ломка? Обыкновенная драма или тут уже трагедия? Может, страшный диагноз? Или просто человеку очень плохо?»

В хирургическом отделении девятиэтажки ремонтировали лифт. Больших усилий стоило подняться на седьмой этаж, отыскала нужный кабинет, постучала в дверь.

Мужчина лет тридцати пяти с небольшими залысинами, в зелёном костюме врача, в домашних тапочках, белых носках, чисто побритый, удивлял своей ухоженностью человека, который знает себе цену. Другой был немного старше, невысокого роста, коренастый, круглолицый, с небольшими усиками. Взгляд серых глаз внимательно-пытливый. На светлый летний костюм сверху одет белый, немного помятый или плохо отутюженный халат.

Другой врач стоял у открытого окна. К кому обратиться? Алёна выбрала старшего, который сидел за столом и, не обращая внимания на пациентку, начал перебирать какие-то бумаги.

– Меня направили к вам на консультацию, – стараясь не согнуться от боли, стоять прямо, тихо произнесла Алёна.

– Что случилось? – откликнулся тот, что сидел за столом и, наконец, поднял глаза. – Ну и видосик у вас…

– Бронхоскопию только что сделали, – попробовала оправдаться за своё состояние девушка.

– Понятно. На что жалуетесь? – мужчина не смотрел на карту, которую Алёна положила на стол.

– Кашель… – в который раз Алёна назвала причину, которая привела её сюда.

– Но вы же сейчас не кашляете? Что сами болезнь себе ищете?

– Доктор сказал, что несколько часов кашлять не буду. Хоть в этом от перенесенных страданий есть какая-то польза. А в детском саду предупредили – без обследования к работе не допустят.

– Всё правильно, – в разговор вступил молодой хирург. Действует обезболивающее средство, снимает кашель. Можно вашу карту посмотреть?

Алёна взяла со стола карту, понесла молодому хирургу, который бросил курить, прикрыл окно, сел в мягкое кресло, закинул ногу на ногу и внимательно изучал написанное.

– Зря, Михалыч, набросился. Послушай, – он читал отдельные медицинские термины. – Однако, я думаю, – после небольшой паузы сказал врач, – наша помощь вам не нужна. Резать вас ещё рано. Сходите к Светлане Петровне, она в этом лучше разбирается. По-моему, это её сфера, её профиль.

Алёна спустилась с седьмого этажа, прошла несколько шагов и поняла, что не знает нужного направления. Ослабев совсем, присела на скамейку отдохнуть. Вокруг высоко подняв в густые кроны, в задумчивости стояли высокие сосны и лиственницы. Утром деревья показались свежими, наполненными яркими холодными красками, теперь же в лучах высокого солнца краски как будто выцвели, поблекли.

На скамейке в одиночестве сидела девушка в спортивном костюме, в руках она держала книгу. Почему бы не обратиться Алёне к ней? А вдруг она знает где находится это таинственная фтизиатрия?

– Извините, может быть подскажете, я ищу фтизиатрический отделение?

Девушка закрыла книгу и встала.

– Пойдём, я как раз туда иду.

– Боюсь, я не смогу быть вам попутчицей. Не только не могу идти быстро, но даже медленно.

– Тут недалеко. Вас что, направили в отделение? – внимательно приглядываясь к измученному лицу девушки, пробовала угадать незнакомка.

– Да.

– Значит, к Светлане Петровне. Бронхоскопию делали?

– Вы тоже знакомы с этой экзекуцией?

– После первой в палату заносили на носилках.

Приятный мелодичный голос, открытость, доверчивость девушки приятно удивляли Алёну, которая достаточно тяжело сходилась с людьми. Её поводырь, как заметила Алёна, была красивой девушкой. Похожий, давно вышедший из моды спортивный костюм, только не с синими, а жёлтыми полосками был и у Алёны. Когда она на человеке видела похожую вещь, которую носила сама, то интерес к этой вещи у неё пропадал, появлялся своеобразный комплекс, который заставлял больше не брать в руки эту одежду. Костюм на незнакомке был великоват, но знакомая вещь, на удивление, не вызывала неприятных чувств. В поведении девушки чувствовалась уверенность, достоинство, спокойствие. Густые вьющиеся волосы ровно лежали на плечах, серые глаза смотрели участливо. Черты лица – правильные, вообще, всё у неё – рост, фигура, манеры – были безупречными, только болезненный бледный вид, усталый взгляд портили первое впечатление.

Глава третья

Заведующей отделением оказалась молодая изящная блондинка. Как и один из хирургов, была прямолинейно-резкой в суждениях.

– Они думают, что нам здесь делать нечего, – с возмущением говорила коллегам, разглядывая на специальном экране с подсветкой снимки. – Посмотрите, Алина Романовна, тут всё чисто.

К экрану приблизилась молодая красивая женщина, в чём-то очень похожая на заведующую. Тот же возраст, такая же причёска, только в отличие от первой она была брюнеткой с более мягкими чертами лица.