Дед Миша

Нина пребывала в растерянности, написанное поразило ее. И эти значки… эти странные символы рядом с подписью очень походили на виденные в черной тетради деда… Она сложила письмо и не говоря ни слова спрятала в карман.

– Может, он написал тебе что-то, чего ты не понимаешь? – спросила Люба с участием.

– Нет, Безе, все в порядке, извини, я не могу прочитать его тебе, оно очень личное.

– Хорошо, держи свои секреты при себе. – Люба опустила глаза и тихим голосом напомнила ей, что в шесть вечера должен прийти нотариус, чтобы зачитать завещание.

В 15.30 состоялась похоронная церемония на кладбище венецианского острова Сан-Микеле в присутствии немногих самых близких друзей деда Миши.

Нине очень хотелось поплакать в плечо папе или маме, но они так и не смогли прибыть на похороны.

Как оказалось, в завещании профессор пожелал, чтобы никто из членов семьи не видел его мертвым, поэтому по распоряжению нотариуса врач закрыл гроб еще до начала церемонии. Нине оставалось только положить на гроб белую лилию, дав самой себе клятву не забывать о любимом дедушке до конца своих дней.

Ровно в 18.00 Нина, Люба и Карло уже сидели за столом в Каминном Зале, готовые выслушать нотариуса.

– Прежде чем огласить последнюю волю профессора, я должен сказать вам, что покойный передал мне завещание за неделю до своей кончины. Я помню, он был очень серьезен. Мне даже показалось, что он уже знает о предстоящей смерти, но, судя по всему, это его мало трогало. Я спросил, как он себя чувствует, и он, прищурившись, ответил, что превосходно. Как никогда прежде, добавил он.

Нотариус приступил к чтению первой части завещания, в которой профессор отписывал все свое состояние в деньгах – весьма значительную сумму – своей дочери Вере с обязанностью оплачивать Нине все расходы, связанные с ее поездками и закупкой алхимических реактивов и материалов. Затем нотариус перешел ко второй части завещания, которая была полностью посвящена любимой внучке.

Нотариус снял очки и сложил завещание. В Каминном Зале воцарилась полная тишина. Нина, зажмурившись, вжалась в кресло, Люба сложила руки, словно молилась, а Карло неподвижно смотрел перед собой.

Завещание Михаила Мезинского

Вторая часть

Я, Михаил Мезинский, находясь в здравом рассудке, желаю, чтобы недвижимое имущество семьи было распределено следующим образом.

Оставляю моей любимой внучке Ниночке самую дорогую для меня вещь – виллу «Эспасия», со всеми моими книгами, записками и научными трудами, которыми исключительно она, и никто иной, имеет право пользоваться. Кроме того, Нина до достижения совершеннолетия может располагать необходимой суммой из тех денег, что я оставляю моей дочери Вере, с целью финансирования ее поездок и расходов на материалы для алхимических исследований. Также оставляю моей внучке предметы, которые могут оказаться ей нужными: два ключа, лежащих в зеленой фарфоровой вазе в Зале Дожа, золотой жезл Талдом Люкс, стеклянный шар и маленькую черную тетрадь, закрытые в ящике комода в моей спальне. Оставляю малышке Нине все мое алхимическое и философское наследие, ибо так распорядилась судьба.

Мою любезнейшую Любу, которая сопровождала меня и ухаживала за мной долгие годы, прошу оставаться жить на вилле «Эспасия» и ухаживать за Ниной все то время, какое она сочтет необходимым.

Карло Бернотти прошу оставаться ухаживать за виллой, поддерживать ее в порядке и быть полезным Нине.

Кроме того, прошу не перестраивать виллу «Эспасия» ни по какой причине.

И последнее, я прошу устроить все так, чтобы никто не видел меня мертвым. Мне известно, что ни моя дочь Вера, ни Джакомо, ни Нина не будут в Венеции в момент моей кончины. Я хочу, чтобы они запомнили меня таким, каким я был при жизни.

– Вилла «Эспасия»… мне? Я буду жить здесь? Святое небо! Это невероятно! – воскликнула Нина, охваченная страхом остаться одной в этом огромном доме.

Она почувствовала, как холодеет кровь, как сильно стучит сердце и от волнения трудно дышать. Перепуганная Люба принесла ей чашку чая, поцеловала и сказала:

– Милая девочка, ты никогда не останешься одна. Я сделаю все возможное, чтобы жизнь была тебе в радость. Живи спокойно, скоро твои родители приедут за тобой. Они тебя очень любят и исполнят последнюю волю профессора Миши.

Нина слушала слова няни, рассматривая свое родимое пятно и Талдом Люкс.

«Звезда и жезл. Две важные вещи, связывающие меня с дедом, – думала она. – Моя судьба – жить здесь и продолжить то, чему он посвятил свою жизнь».

– А экзамены? – вдруг вспомнила она. – У меня только две недели на подготовку. Я должна предупредить профессора Хосе, что не смогу вернуться в Мадрид.

Дата экзаменов экстерном уже была назначена, и Нина не знала, как ей теперь быть.

– Не беспокойся, я сама позвоню тете Кармен, – сказала Люба, – и попрошу ее приготовить документы, чтобы ты могла сдать экзамены здесь, в Венеции. Вот увидишь, проблем не будет.