– Это очень интересно. Кое-что я читал в деле. Видно, что у Долли есть потенциал. Не всем в первые годы так улыбается удача. Тем более что наш нелегал там одна. Обычно только работа в паре дает подобные успехи на начальном этапе. Предполагаю, что девушка целеустремленная. – Вершинин перелистнул несколько страниц, рефлекторно поправил слуховой аппарат. – Все это хорошо. А что скажете о ливанском инциденте, который поставил под угрозу все, что было сделано, не говоря уже о персональных рисках, перед лицом которых она оказалась?

– Товарищ генерал, позвольте, я перейду к этому, – нерешительно кашлянул Холмогоров, понимая, что реальный разговор только начинается.

– Рассказывай, Сергей Петрович.

– Долли была похищена в Бейруте одной из местных вооруженных групп в ходе поездки со своим знакомым. Совместно с ближневосточным отделом Падояна и его агентурой на месте мы установили местонахождение нашей разведчицы и разработали план мероприятий по ее освобождению. У нас планировался в том числе и силовой захват, однако этого не потребовалось. Нас опередил ее знакомый. У нас он проходит под псевдонимом Морис. Он освободил ее с помощью французских дипломатов. У них в Ливане прочные позиции, как вы знаете.

– Как так могло получиться? – ровным тоном спросил Вершинин, но в его глазах на мгновение можно было уловить жесткий огонек, который тут же погас. Это не укрылось от внимания опытного Холмогорова, но он тем не менее продолжил:

– Морис несколько месяцев до этого уже фигурировал в кругу ее связей, но на самом деле это оказалось более близкое знакомство, чем было описано Долли. Кроме того, она не сообщила в Центр, что едет с ним в Бейрут… – Сергей Петрович в нерешительности умолк.

– Продолжайте, продолжайте, – произнес Иван Владимирович чуть более холодно, чем раньше.

– Нам удалось выяснить, что само похищение, по всей вероятности, организовали французы не без участия самого Мориса, предположительно, чтобы проверить причастность Долли к китайской разведке. Во время допросов в плену похитители именно это пытались выяснить.

– Спрашивали только о китайцах? – Вершинин внимательно посмотрел на собеседника поверх очков.

– Да, именно так. О русском следе не было даже намека. Однако после этой истории стала очевидной причастность Мориса к французским спецслужбам, и сейчас мы выясняем детали через наши возможности. Иначе непонятно, как им удалось так легко освободить Долли. Если подтвердится наша гипотеза, то такое близкое знакомство с этим мужчиной может быть опасно для нее.

– Как сейчас обстоят дела у Долли? – поинтересовался Вершинин.

– По ее сообщениям, все в порядке. Возвратилась в Гонконг, Морис остался в Париже. Отношения они поддерживают, – разъяснил Холмогоров. – Но кто он, мы толком не знаем. Обстоятельства знакомства и инициатива контакта нам не известны. Степень влияния этого француза на Долли нам тоже достоверно не известна. Но предполагаю, велика. Иначе она бы за ним не бегала черт-те куда. Что она ему говорила, мы не знаем. Даже опытный нелегал может совершить ошибку и не заметить, а что уж говорить о начинающей разведчице. А если Морис разрабатывает ее, несмотря на пройденную в Бейруте проверку? Чем они пичкали ее в плену, мы не знаем. Что она могла им сказать? Вы можете гарантировать, что ничего? Она и сама может не помнить. А она нам говорит правду? Раз ведь уже соврала. Что, так и будем теперь играть в кошки-мышки? Есть идея отозвать Долли.

Вершинин снял очки, достал из кармана платок и принялся сосредоточенно протирать стекла.

– Ваше настроение я понимаю, Сергей Петрович, трудно взять на себя ответственность за все это, в том числе и за безопасность Долли, но ничего особенно тревожного пока я не вижу. Жалко было бы потерять уже легализированного нелегала. Сам факт того, что она справилась с нестандартной острой ситуацией, говорит о ее устойчивости к подобного рода стрессу. Мне все это напоминает период становления с неизбежными болезнями роста. Так бывает во всех профессиях, и разведка здесь не исключение. Может, дать этой девочке шанс?

– Иван Владимирович, – начал было Холмогоров, но его прервал телефонный звонок. Это была прямая линия директора Службы.

– Слушаю вас, – повернувшись в кресле, поднял трубку генерал. – Да, конечно, через пятнадцать минут буду. – Он положил трубку и поднялся, показывая, что разговор окончен. Холмогоров и Краснов тоже встали, приставили к столу стулья, готовые направиться к двери, но Вершинин жестом их остановил и продолжил:

– Коллеги, к сожалению, сегодня не договорили, у начальника что-то срочное, – сказал он, собирая бумаги в папку. – Вопрос сложный. Завтра соберемся еще раз, в расширенном составе.

– Иван Владимирович, хотел еще обсудить это. – Краснов достал из папки аналитическую записку о новом заболевании в Азии, которую он получил утром.

– О чем это? Срочное? – не прерываясь, спросил Вершинин.

– Срочное и важное. По поводу атипичной пневмонии, товарищ генерал. Какие будут указания? – спросил Юрий.

– Ах да, оставьте, я этим сегодня займусь. Сейчас нам важна любая информация об этой заразе. Ну и, конечно, нужно напомнить всем, кто работает в регионе, быть осторожными. Подготовьте им текст с предупреждением для ближайших сеансов связи. Я подпишу. Все, коллеги, спасибо и до завтра, – сказал он уже в дверях.