Робот встал на ходовой треножник и пошел по карнизу, под нависшей скалой, на площадку с цепями Прометея.

– Бобик, назад!
– закричал С.
– Куда пошел?

Робот остановился, неопределенно шевеля верхними манипуляторами.

– Назад!
– думал я, напрягая мысль.
– Иди ко мне. Ты привычен к моим биотокам. Я тебя выключу, и ты успокоишься...

Он шагнул было назад... остановился... снова устремился на площадку. Робот был пьян! Излучения мозга С., возбужденного алкоголем, обрушивались на него, как удары дикарской дубины. Да к тому же постоянное несоответствие поступков Прометея с мыслями С... Вероятно, микромодули блока переработки информации переключались с необычной скоростью в поисках истины. Ведь робот не понимал нелогичных, неалгоритмированных задач. А излучения моих биотоков тонули в этой стохастике...

Мы кинулись за ним, но было уже поздно. Робот уперся верхними манипуляторами в нависшую скалу, напрягся... Никто, кроме меня, сейчас не представлял себе его механической мощности. В сцене погони за Прометеем робот должен был обрушить скалу. Он это "знал", сцена неоднократно репетировалась. И вот теперь он спьяну все перепутал...

Скала затрещала... Мы еле успели отскочить. С. ушибло ногу обломком, и он отвратительно ругался. А робот остался под завалом.

Он не был выключен. За систему амортизации внутренних устройств я ручаюсь, но уцелел ли корпус? И если уцелел - что еще выкинет робот, когда я вернусь сюда со спасательной партией, чтобы откопать его?..

Признаться, я думаю об этом с некоторым смятением...