— Чего уставились?! — Рявкнула Аста, — отвернулись, живо! А ты чего там пищишь? Нечего тебе там еще прятать, тоже мне принцесска нашлась! Вылазь, пошли, отведу умыться…

Я так и не понял, нравится мне эта Аста или нет. Вроде все правильно делает, но как то…Нерасполагающе к ней.

Вернулись они быстро и Маша тут же кинулась к мешку с продуктами. Уверенными движениями она вытащила все, что там было, внимательно осмотрела, потом подошла ко мне и попросила нож и второй котелок, который я взял на всякий случай. Часть воды из котелка с крупой она тут же вылила и и повесила котелок на рогатки, что стояли еще до нас, а мой маленький котелок, приткнула рядом на угли, предварительно нагребя их палкой в кучку.

Следом девочка достала кусок соленого сала, с толстыми розовыми прожилками, порезала на кубики, используя для этого полено с листом лопуха сверху и закинула в маленький котелок. Затем порезала две луковицы, морковку, отправила следом за салом и достала кусок копченой грудинки. Покрутив мясо в руках, девочка принялась ловко обрезать с косточек мясо и так же, порезанное на кубики, только более мелкие побросала в котелок, который уже давал ощутимый вкусный запах. Ребрышки она тут же раздала мужикам и мне, с указанием погрызть и утилизировать. Последнее слово никто не знал, но команда погрызть была выполнена с удовольствием, а потом косточки просто покидали в костер, и вроде угадали.

Тем временем вода вся выкипела и Маша начала внимательно помешивать кашу, не допуская ее пригорания, и дождавшись только ей одной известного состояния, вывалила из маленького котелка жирную, жаренную массу в кашу и принялась тщательно перемешивать. Потом попробовала и достала мешочек с солью, перемешанной с черным перцем. Чуть-чуть подсолила и виновато произнесла.

— Вообще-то настоящий повар никогда не пробует, но тут сало было уже соленым, да и мясо… я побоялась ошибиться, — и повернув голову к ближайшему стражнику отдала указание, — Помойте этот котелок, пожалуйста, и воды наберите, я сейчас чай заварю.

Мужчина схватил котелок, дернулся было к ручью, но потом замер и оглянулся на остальных. Я думал, что он стыдится, что так легко начал слушать указания девчонки, при присутствующей своей начальнице, но все оказалось проще. Мужчина вернулся, оторвал кусок хлеба и старательно протер поверхность котелка, а потом с удовольствием запихнул в рот блестящий мякиш. После чего пошел к ручью. У меня в животе заурчало. Я бы сам так мог помыть с удовольствием.

Маша, подозвав меня, попросила уложить рядом с костром чурбачок, перекинула на него перекладину с котелком, оставив опирать на одну рогатину, чтобы убрать кашу с сильного жара.

— Пусть доходит, — махнула рукой девочка, накрывая кашу металлической миской льеры Асты, — пойдем со мной, я там видела бруснику у ручья, а у дороги малину, мне нужны листочки…

Через пятнадцать минут мы все дружно трескали обжигающе вкусную кашу, запивая ароматным отваром, нахваливая повара, которая прямо светилась от такого внимания. Хоть я наелся, но как и все положил себе добавку, выскабливания котелок. По сравнению со вчерашней кашей, что вечером приготовили стражники, машина и вовсе казалась едой небожителей.

Через несколько часов дороги я порадовался, что плотно набил живот утром, так как остановки на обед у нас не было. Так весь день и ехали, остановившись лишь дать отдых лошадям, у ручья, где от души напились ледяной воды и пожевали сухарей. Сегодня Машина любознательность простиралась на животный мир и даже я значительно расширил свой кругозор, внимательно слушая неизменно развернутые ответы льеры Асты, данные все в той же манере ледяным и пренебрежительным тоном.

— … и нет, барсук не будет нападать просто так на человека. Только защищая потомство или во время бешенства…

— А что это за птица пролетела?

— Ястреб-тетеревятник. Хищная птица, охотится на птицу, грызунов, ящериц. Самка сейчас с птенцами, уже должны вылупиться, это самец, ищет добычу. На человека не нападает. Разве что на болтливых, наглых девочек с медным волосами!

— Ха! Птицы не нападают на людей!

— Много ты птиц видела? На севере есть народ, они выводят соколов, которых обучают нападать на людей. Начинаешь с таким сражаться, только видишь, что он пошел в атаку, а тебе на голову такой вот живой шар с когтями, клювом и клекотом… пока опомнился, а в тебе уже по локоть стали…

— Ого! — не удержался я, — а Ивер о таком не рассказывал!

— Ой, да что там твой Ивер видел то! — рявкнула льера и тут же осеклась, словно ляпнула лишнего, и тут же сменила тему, — Слава Старым Богам, приехали! Это уже поля Храма.

Угу, знакомые поля. Три лета на них отработал. Это было не обязательно, да и толку от детей немного, мне всего-то в первое лето восемь лет было, но работа летом на полях снимала малость со стоимости за обучение, немного, но это “немного” помогало родителям… Последнее лето я работал, уже не будучи учеником, но я тогда заранее оговорил, что отработаю его, чтобы за последний год платить меньше. Это было мое первое самостоятельное решение и младшая настоятельница, отвечавшая за нашу группу пошла мне навстречу.