Я ухмыляюсь этому беспорядку.

Он пытается остановить кровотечение, но, похоже, ничего не помогает.

— Похоже, ты больше похож на меня, чем я думал.

Что-то темное овладевает мной.

— Убирайся отсюда! — Я рычу, бросаясь на него. Мои пальцы хватаются за воздух, когда он падает назад, спотыкаясь о свои ботинки, откидывая голову назад.

Давление в моей груди не ослабевает, когда он исчезает за двойными дверями. Надеюсь, он вернется в тот уголок ада, из которого выполз, прежде чем у меня появится шанс снова добраться до него.

Айрис фыркает.

— Ну, все прошло не совсем так, как ожидалось.

Я оборачиваюсь и вижу, что ее рука прижата к груди. Ее искаженное выражение лица заставляет мою кровь приливать к ушам.

— Пожалуйста, скажи мне, что это был не тот грандиозный план, над которым ты работала.

— Нет. Я немного сбилась с пути, но будь уверен, моя другая идея абсолютно безрассудна.

— Я буду судить об этом, учитывая твой текущий послужной список. — Она смеется, прежде чем вздрогнуть от руки, прижатой к ее груди.

— Ой.

— Дай-ка я лучше посмотрю. — Мой пульс учащается, когда я оцениваю ее рану. Я стараюсь не касаться кожи возле костяшек ее пальцев, помня о припухлости. Это не похоже на открытый перелом, так что, по крайней мере, это хорошая новость.

— Ты сумасшедшая. Нет другого объяснения, почему ты бьёшь кого-то по лицу, не зная, как это сделать.

— Я думала, все будет как в кино. — Она вздрагивает, когда осматривает повреждения.

— Нам нужно отвезти тебя в больницу, чтобы тебя осмотрели. — Я задыхаюсь от слов, не в силах осознать причину, по которой решаю позвонить.

Я чертовски презираю больницы.

— Я в порядке. Смотри! — Она шевелит пальцами и отшатывается.

Меня охватывает желание найти отца, но я сдерживаюсь.

— Почему ты ударила его? — Ее челюсти сжимаются, и она смотрит на свои фиолетовые пятки. Я приподнимаю пальцем ее подбородок. — Скажи мне. — Она вздыхает, и мне требуется невероятное усилие, чтобы не вытрясти из нее ответы.

— Обещай не делать ничего противозаконного, если я скажу тебе?

— Нет.

— Ты не будешь счастлив.

— Я никогда не бываю счастлив.

За исключением редких случаев. Все, частью чего является Айрис.

Она снова смотрит на меня. В ее глазах есть блеск, который не имеет ничего общего с ее раненой рукой.

— Он предложил мне деньги чтобы…

— Для чего? — Каждый мускул моего тела напрягается.

— Чтобы не дать мне родить ребенка. Никогда. — Она отводит взгляд, как будто может скрыть, как ее лицо искажено эмоциями.

Я уже на полпути к двери, тело горячее на ощупь, а в голове нет никаких мыслей, кроме как найти отца и вдавить его в землю.

Я должен был догадаться, что он попытается провернуть такой трюк. Какая-то часть меня глупо надеялась, что у него еще осталось чувство приличия, но, похоже, в его теле не осталось ни одной моральной косточки. Я недооценил, насколько далеко он зайдет, чтобы сохранить свой пост генерального директора. Потому что без этого ему не ради чего было бы жить. Его дети ненавидят его, а жена мертва. Потеря руководящей должности станет последним ударом в его несчастной жизни.

Айрис хватает меня за руку и тянет назад.

— Подожди!

— Я не могу сейчас с тобой разговаривать. — Я не могу ни с кем разговаривать, не говоря уже о ней.

Это ты втянул ее в эту историю. А чего ты ожидал?

Кровь нагревается под моей кожей. Я пытаюсь стряхнуть ее, но ее хватка становится только отчаяннее.

— Мне нужно, чтобы ты отвез меня в больницу. — Я замолкаю, глядя сквозь облако красного тумана, мешающего мне принять решение.

— Что? — Ее затуманенные глаза впиваются в мои.

— Мне очень больно.

Черт. Я прерывисто вздыхаю и закрываю глаза.

— Харрисон отвезет тебя.

— Пожалуйста, не заставляй меня ехать одну.

Ее мольба — моя погибель.

Мой план отправить отца в кому ускользает, когда я закрываю глаза и киваю головой.

— Хорошо, давай отвезем тебя к врачу.