Давид – второкурсник с боевого, и он был из тех, кто колбасился с музыкантами до утра. Интересно, а номер ему кто дал?

Она спросила прямо, и оказалось – её сдал Саваж, которому было сказано, что очень-очень надо. Ну ладно, и что теперь?

«Теперь» её слово за слово позвали погулять вечером, и она, недолго думая, согласилась. Ну интересно же!

Правда, по факту оказалось не так уж и интересно. Потому что Давид был воспитанным и внимательным, но больше молчал, чем говорил, судя по всему – писать ему проще, чем словами через рот. Клодетт честно забивала эфир сама, и утомилась под конец. И на прощание сказала – да, спасибо, всё хорошо, насчёт дальше она подумает.

Дальше был однокурсник Паскаль, с прикладного. Как раз нехренический танцор, их тогда в ночь оставался десяток, таких, что и захочешь подкатить, а посмотришь – и не станешь, потому что ты никогда так не станцуешь, и что им в тебе? Восемь девчонок и двое парней. Один парень, Дилан, был уже при девушке, они и танцевали всю дорогу только друг с другом и больше ни с кем. А второй как раз то и дело приглашал всех подряд, но он, по ходу, как мама, чёртов перфекционист. Не с той ноги пошла, чего вырываешься, я ж тебя веду, не своевольничай, не пытайся меня пропихнуть, и что там ещё может быть. И вот именно он в понедельник после дедушкиной контрольной подошёл и говорит:

– Клодетт, а что ты делаешь после пар?

– Уроки, - что ещё можно делать после пар в нашей жизни!

– А может быть, ты сделаешь уроки чуть позже?

– Чего ради?

– Например, можно погулять.

– Ну пошли, погуляем.

Этот вариант оказался обратным предыдущему – у Паскаля просто не закрывался рот. Он говорил много и с удовольствием – сколько лет он уже танцует, в каких конкурсах участвовал, и как это было.

– Слышала – весной будет «Феерия»!

– А это что? – нет, не слышала.

– Ты что, это же престижнейший конкурс, и Академия – в оргах, точнее даже наш факультет. Я обязательно буду участвовать, и наши девчонки тоже. Потому что это очень престижно!

– Тогда, конечно, нужно. А там только танцы?

– Ещё музыка, театральное искусство и что-то ещё, - кажется, его не интересовало ничего, кроме танцев.

– И что, прямо всех берут?

– Студентов – всех, кто чего-то стоит, конечно. Меня возьмут обязательно!

Интересно, а они с Филиппом стоят чего-нибудь? Раньше Клодетт думала, что да. Она сказала, что её ждёт дома суровая мама, и распрощалась. А прибежав домой, маме, конечно, кивнула, но ломанулась-то к Филиппу.

– Слушай, давай вспоминать, как гитару в руках держат.

– Я ещё не всё сделал на завтра.

– Я тоже, но полчаса нам ничего не изменят. А больше пальцы тупо не выдержат.

Да-да, после перерыва в игре на струнном инструменте пальцы болят. Поэтому…

Правда, Филипп согласился как-то легко – он тоже, выходит, скучал. И пальцы, конечно же, заболели, но начало было положено.

А в среду утром Клодетт шла в раздевалку после физкультуры, и её окликнули.

– Великолепная Клодетт, стой.

Кто это ещё? Господи, откуда этот парень? Тоже с физры, что ли, в том зале вроде с утра занимаются старшие – не то третий курс, не то четвёртый.

– Привет, ты кто?

– Я Кристиан. Видел тебя в субботу и проникся.

Тьфу, точно, был такой. Больше в сторонке сидел, чем танцевал. Но иногда выходил, и пару танцев они чудесно сымпровизировали.

– Только я того, обычно не танцую, я скорее музыкант.

– Тоже хорошо, - подмигнул он. – Слушай, мне нужна партнёрша. Для танцев.

– Тебе к прикладникам, они вон тут, - Клодетт кивнула на балетный класс, где заканчивали занятие и препод командовал поклон.

– Нет, балетные мне ни к чему, там всё проще. Слышать музыку и двигаться, да и всё. Пошли?

– А что надо?

– Ничего. Ты, я и удобная обувь.

– Да? И когда?

– Сегодня, вечером.

– Я уроки-то когда буду учить? – с вами со всеми, такими прекрасными?

Но сходить почему-то захотелось.

И вот после пар они все пошли в госпиталь навестить Медведя, а потом Клодетт двинула на остановку трамвая, где договорилась встретиться с Кристианом. Он уже ждал её, подмигнул и кивнул на подошедший трамвай – пошли, мол.

Они приехали в клуб, где раз в неделю танцевали всякие-разные простые парные танцы – вальсы, польки, бог знает, что в странном ритме, с переменой партнёров и без неё, общим кругом и хаотически, и это оказалось неожиданно здорово.

– Так, давай-ка я домой тебя провожу, - сказал Кристиан, когда они выбрались на улицу.

Уже было темно – октябрь, куда деваться. И прохладно.

– Да мне тут недалеко, я дойду.

– Я понимаю, что не заблудишься. Но дай же мне шанс не расставаться с тобой прямо сейчас, - смеялся он.