А, мысленный зов. Круто! Это же я сейчас ей все могу рассказать! Но почему мама не дождалась, когда я сама свяжусь с ней? Ведь мысленное общение на таких расстояниях сильно опустошает резерв.

– Мам, я экзамен прохожу, - отвечаю.

– Ох, детка!

– Устала и очень спать хочу. Но, слушай!

И я начала свой рассказ. С таким восторгом описывала здешние ловушки. Мама тоже оказалась под впечатлением. Особенно ее заинтересовали обман восприятия и мои новые питомцы.

Я же лежала в спальном мешке и притворялась спящей. Вдруг следят. С мамочкой мы мысленно общались.

– А куда делись мои следилки?
– прямо спросила родительница.

И она ничуть не стесняется, что пыталась шпионить за собственной дочерью!

–  Эррих убрал, - призналась честно.

– Опять он?!
– возмутилась мамочка.

– Ты ведь знаешь, что мы друзья. И Эррих помог мне попасть в академию.

– Хорошо, - произнесла мама, - В академии обучение займет все твое время. Я тебя понимаю, как никто другой, Лали. Ты стремишься узнать как можно больше. И у тебя просто не останется времени для разных глупостей. Тем более, Эррихандер Эммасон в академии Горраха не появится. Туда открыт доступ только студентам и преподавателям.

Никаких гостей, что меня безмерно радует в этом вопросе.

Промолчала. Не буду же я тревожить матушку тем, что Эррих уже в академии. И в ближайший месяц точно никуда не уйдет.

В отношении родительницы иногда неведение, это благо. Зачем же ее нервировать зря?!

Все равно, ничего уже не изменить.

–  Лали, а как тебе Рионей?
– вдруг задает интересный вопрос мама.

И откуда только узнала, что мы уже встретились?

– Да ничего особенного. Принц как принц, - ответила и даже затаила дыхание, ожидая, что же она еще скажет.

– Ну, если так, хорошо! Рано еще...

Про “рано еще”, это отец и дед любят мне повторять. А сейчас, что удивило, мама помогла мне сбежать, но впервые употребила эту фразу за последние два года.

Когда мне восемнадцать исполнилось, она произнесла:

– В моем мире в этом возрасте девушка уже считается совершеннолетней. И я, как никто иной, понимаю тебя, Лали. Трудно быть взрослой девушкой и считаться ребенком.

А теперь я от нее услышала это самое “рано еще”. И кажется мне, дело тут не во мне. Вернее, не в моем возрасте. Скорее, мама что-то знает и скрывает от меня.

– Мам, - позвала я.

– Говоришь, мои полигоны в сравнении с этим просто детский лепет?
– решила уточнить она.

И продолжила, не дожидаясь ответа:

– Давно хотела свои новые идеи испытать. Но твой отец попросил пожалеть бедных студентов. По крайней мере, пока ты находишься в академии.

Хм! Такое впечатление, что папа был в курсе моего обучения.

– Он знал!
– кажется, мама подумала о том же.

– Невозможно, - отвечаю.

Папа ни за что бы не позволил...

– Знал, - осознала я.

Он не мог забрать свои слова назад. И я бы отправилась в пансионат под присмотр старейших дракониц, открой свой секрет о проснувшейся магии. А отец, он не мог отобрать меня у мамочки. Она бы сильно переживала разлуку. Как и я.

Папа знал. Или догадывался. И молчал.

Удивительно просто!

–  Лали. Я позже с тобой свяжусь! Береги себя! Люблю!

И отключила связь.

Наверное, к родителю направится. Разбираться. А я так и не успела поинтересоваться, как он отреагировал на мое исчезновение.

Уснула. И видела удивительный сон. Какой-то великан нес меня на руках в свою пещеру.

– Девушка?

– Как она?

– Где ты ее нашел?

– Она в мрак забрела.

– Эд...ты ходил в мрак? Зачем?

– Тридцать лет прошло. Тридцать лет! Это не жизнь.

– Рано или поздно нас найдут. Не стоит отчаиваться.

– А это что такое?

– Скелеты. Привязаны к ней. Я только вошел в мрак, тут же увидел этого. Он меня и привел к девушке.

– Сколько времени она там провела?

– Она спала, когда я увидел ее. Но не проснулась, когда пытался разбудить. И во время пути не приходила в сознание.

– Положи ее сюда.

– Что будем делать?

– Не знаю. Но... вам ничего не напоминают эти скелеты?

– Кости у них странные. Словно полированные.

– А еще? Присмотритесь!

–  Скорпиус ректора Диззира! У него была пара лишних конечностей, как и у этого. Я сразу подметил странность.

– Верно!

– Она приходит в себя.

– Тише вы! После мрака голова раскалывается. Особенно, если находишься там продолжительное время. Ей сейчас не позавидуешь.