Я кивнула и отвернулась от окна. Оставшиеся несколько шагов до двери в гостиную проделала медленно и с неохотой, обдумывая попутно слова Изабеллы. В целом наши с ней выводы совпадали почти во всём, кроме оценки Бранна. Я иррационально его опасалась, и по напряжённой фигуре, по проницательным глазам и сильному телу сделать вывод о том, хорош он или плох как человек и как король — не получалось.

Дверь с тихим шорохом отворил слуга, который уже давно ждал нас, и я первой шагнула на мягкий ковёр, к одному из глубоких кресел в центре комнаты. Служанка засуетилась, разливая чай. Я обвела взглядом комнату и нашла Армандо у окна, он разглядывал какие-то записи.

— Ваше Высочество, — заметив меня, граф поклонился и протянул мне листы, которые показались смутно знакомыми.

Я подошла и взяла записи, а взглянув, обнаружила, что держу в руках план расселения по комнатам принцев и их свиты. Не взглядывая особенно в текст, я вопросительно посмотрела на советника.

— Как вам известно, между гостями возник небольшой конфликт по поводу одной из комнат. Я прекрасно понимаю, что вам ежедневно приходится заботиться обо многих вещах, но всё же хочу обратить ваше внимание на этот проблемный пункт, — граф Наварро с невозмутимым видом указал на одну из комнат.

Наглец, ещё смеет отчитывать меня в присутствии слуг и фрейлин!

— План был составлен с учётом количества гостей и их пожеланий, а с мелкими дрязгами слуг должна была справиться и ключница, — так же невозмутимо ответила я, но все же поднесла бумаги к глазам.

И замерла. В них появились несколько торопливых правок, а строки, вписанные моим аккуратным почерком, оказался нагло перечеркнуты.

— Кто посмел? — мой риторический вопрос повис в комнате, я подняла взгляд на Армандо, который не скрывал удивления. — Я лично расписала назначения комнат и не распоряжалась о внесении правок.

Несколько мгновений мы с Армандо боролись взглядами. Он явно не верил мне, но пускаться в унизительные доказательства, объясняя, что почерк исправлений не мой, да и перечеркивать собственные слова так грязно я бы не позволила, я не могла. Наконец, граф сдался, и я вернула ему бумаги.

— Выясните, кому и по какой причине вздумалось измерить установленный мной порядок. И доложите мне, когда всё станет ясно.

Настроение, и так с утра не слишком хорошее, испортилось окончательно. Но вид я привычно сохраняла равнодушный — так проще всего.

— Как прикажете, Ваше Высочество, — граф поклонился ещё раз.

Вот, так-то лучше. Хороший мальчик, и впредь не гавкай на меня. Или хотя бы подумай, прежде чем попытаться.

Уладив первое дело, мы устроились в уютных креслах, и меня тут же начало клонить в сон. Армандо несколько расслабился, так что, я думаю, сегодня он заставил меня прийти сюда именно из-за неразберихи с комнатами. Хотел пристыдить, но в итоге сам сел в лужу.

Армандо

Спустя три дня, вспоминая разговор с Её Высочеством, я всё ещё злился. То ли на неё, сумевшую так ловко перехватить инициативу, то ли на себя: из-за того, что сразу не заметил подвоха в исправлениях на плане.

Раздражало и то, что выяснить толком ничего не удалось.

О договоре между королями Тарани и Базиль пока тоже ничего неизвестно, но сегодня я намеревался исправить это упущение.

Ничто не предвещало беды: я уже почти дошел до малой гостиной, в которой мы собирались провести первый конкурс — вернее, его подобие: подробный разговор с принцами о культуре Таорани. В прошлый раз, на балу, они оказались, мягко говоря, не готовы, и сегодня, я надеялся, смогут реабилитироваться.

— Эрик, есть для тебя задание, — смекалистый паж, светлая чёлка которого почти полностью скрывала ехидный блеск зелёных глаз, вытянулся по струнке.

— Когда мы начнём «экзаменовать» принца Лайонела из Базиль, поговори с кем-нибудь из его свиты и выясни, каковы выгоды принца от брака с Её Высочеством, — коротко проинструктировал я.

— Будет сделано! — парень тряхнул головой, отчего его волосы всколыхнулись, и быстро осмотрелся, но, заметив, что к нам приближается одна их горничных, принял совершенно идиотический вид: глаза мальчишки разом стали пустыми, а движения — отточенными, но будто неосознанными.

Его нос картошкой и пухлые щеки, да и в целом вид провинциального недоросля помогали ему дурить всех слуг и придворных уже больше двух лет, но вместе с тем он сумел доставить мне немало любопытных сведений, так что парня я со временем переманил из дворца на личную службу. Вернее, выиграл в карты у одного из балбесов в свите Короля.

— Господин первый советник, беда! — горничная — худая девушка с болезненно-бледной кожей — всплеснула руками.

Остановилась передо мной, сверкая испуганными глазами, но опомнившись, присела в вежливом реверансе.

— Что случилось? — я говорил нарочито медленно, и моё спокойствие отчасти передалось служанке: она перестала задыхаться и выпрямилась.

— Господин Жерар не может принимать Их Высочеств принцев, — пролепетала она и сжалась, будто ожидая удара.

— Почему? — я с трудом сдержал вздох разочарования. На какой-то жалкий миг я даже поверил, что первый день отбора пройдёт гладко и по плану.