Мое сознание немного прояснилось, и вслед за пустотой пришло волнение.

"Зарево почему-то слишком сильное", – мелькнуло в голове.

Я посмотрела вперед и поймала себя на мысли, что даже через подлесок виден свет, а это было довольно странно. К тому же этот запах. Приподнявшись в седле, я окаменела. Недалеко над деревьями густо валил… дым. В той стороне, где стоял мой дом!

Сбросив с себя оцепенение, я пришпорила лошадь и пустила ее через лес галопом. Был риск, что бедное животное может споткнуться и упасть, но сейчас в мыслях была только семья.

Платье будто специально цеплялось за ветки и кусты, оставляя на них целые клочки. Горький дым заполонил лес, скрывая верхушки деревьев, заставляя сознание мутиться.

Когда до дома оставалось совсем немного, я услышала голоса. Кто-то кричал во дворе.

Меня охватила паника.

– Нет, – шептала я, чувствуя, как кровь стынет в жилах. – Нет, только не это.

Я пригнулась к холке лошади, чтобы не удариться о низко висящую ветку. Осталось не больше сотни метров.

– Тушите! – отчетливо услышала впереди мужской голос. – Скорее!

Я вылетела из леса и остановила коня. В лицо ударил обжигающий едкий дым. Мой дом полыхал, огонь полностью охватил здание вместе с пристройками, а вокруг сновались люди, пытающиеся погасить пожар.

– Воды! Еще воды! Скорее! – кричали со всех сторон. Вереница людей тянулась от берега моря и до самого дома, передавая друг другу ведра. Но было поздно…

Я спрыгнула с лошади и, закрывая лицо рукой, пошла через толпу.

– Мам? – сдавленно позвала я. – Папа! Оли! Где вы?!

Слезы застилали глаза, и лицо пекло от жара, но я стремительно шла через толпу, высматривая свою семью.

Где все? Они же выбрались? В таком огне невозможно оставаться в доме!

– Мам! – крикнула я, захлебываясь слезами и кашляя от дыма. – Пап! Отзовитесь! Пожалуйста!

Их нигде нет! Почему их нигде нет?!

Они не могли остаться в доме!

У меня плыло перед глазами и ноги тяжелели от каждого шага, но я снова и снова упорно обходила дом. Возможно, они где-то в стороне.

– Катарина!

В толпе неожиданно появился мужчина и потянул меня подальше от дома. Я почти не сопротивлялась, потому что надышалась дыма и едва стояла на ногах.

Меня оттащили к лесу, слушая бессвязное бормотание, и усадили в траву. Кажется, даже хотели заставить попить, но я отмахивалась и сопротивлялась, пытаясь спросить про семью.

– Катарина, не теряй сознание, – чьи-то руки обхватили лицо и приподняли его. – Дыши, моя хорошая, дыши.

Я делала, как велел голос. И постепенно темнота отступала.

– Чудо, что ты спаслась!

– Папа?

– Что? Нет, это же я Еремей. Отец Артура.

Я смогла сфокусировать взгляд и поняла, что, действительно, рядом стоял папа моего жениха. Но самого Артура нигде не было.

– Где они?

На лицо мужчины набежала тень, и он закусил губу.

– Куда их отвели?! – потребовала я ответа. Хотелось встать, но ноги не слушались. – Где они?!

– Ты посиди, – успокаивал тот, положив руки на плечи. – Посиди, моя хорошая.

– Мне нужно их увидеть!

– Катарина, не надо волноваться, прошу тебя, – чуть не плача, произнес Еремей. Впервые он был таким.

По моим щекам снова покатились слезы, а губы начали подрагивать.

– Скажи, где они?

Мужчина покачал головой, но все же повернулся и, шмыгнув носом, указал на полыхающий дом. Сдержать слез не смог и разразился рыданиями, когда услышал, как невеста сына истошно закричала от горя.

Я сидела на траве, пустым взглядом уставившись на остатки сгоревшего до основания дома. От него все еще веяло жаром, хотя прошла вся ночь и начало светать. Изредка в этом огромном кострище взвизгивали угли и трещал каменный пол.

Давно уже никто не пытался его тушить – нечего спасать.

Я старалась не думать о том, что произошло. Ведь всякий раз, когда мое сознание пыталось включиться, душа начинала вопить от боли, и я захлебывалась слезами.

Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем начала выходить из транса. Лицо кривилось от боли, но получилось сдержать слезы и истерику, чтобы не рвать сердце и без того переживающему свекру.

Он очень дружил с моими родителями и считал их родней, хотя даже не знал о помолвке с Артуром.

Мы долго молчали. Уже наступило утро и поднялось солнце, прежде чем были произнесены первые слова.

– Что случилось? – спросила я безэмоционально. – Почему произошел пожар?

Мужчина отвернулся и вытер обратной стороной ладони щеку, прежде чем снова посмотреть на меня и ответить.

– Не знаю, Катарина. Прости.

– Ты не виноват, – положила ему руку на плечо. Не только мне требовалась поддержка.