– Нет! – уверенно заявляю я. – Никаких вторых шансов.

– Ну ладно, – соглашается мама. – Тебе решать. Давай чашку, крепкого чая заварю.

Мне показалось весьма странным, что Руслан так быстро сдался. Он же сказал, что не отступит, а в итоге ушел спустя каких-то пару минут. И я оказываюсь абсолютно права. Любимый не собирался оставлять в покое ни меня, ни моих детей.

На работу я выхожу через два дня. Управляющая передает мне конверт от босса. Я поначалу даже не собираюсь вскрывать его, но потом все же решаю прочесть.

Сам Руслан, кстати, уехал из отеля на следующий день. Антона и Тимофея забрала полиция, и об этом знали, кажется, все. Даже после явной связи с Русланом я не ловила на себе столько взглядов. Сейчас же, каждый, кажется, планировал прожечь меня насквозь.

В письме хозяин отеля снова просит прощения. Но я намеренно пропускаю эту часть, стараясь уловить самое важное. В итоге понятным становится только одно – отступать этот человек, действительно, не намерен.

Руслан понимает, что мне нужно время на прощение, но он не станет больше оставаться в стороне от воспитания наших детей, не будет терять еще больше времени.

Он предлагает мне миром решить этот вопрос. Позволить ему общение с Диной и нашим вторым ребенком, когда тот родится. В противном случае вопрос будет решаться через суд.

Пишет, что я не должна воспринимать его желание угрозой, просто мне стоит принять тот факт, что для него это важно. Не менее важно, чем я сама.

Так же он обещает отремонтировать наш стары дом. “Дети не должны жить в таких условиях, – пишет он. – Я в состоянии обеспечить Дину и малыша нормальным жильем и всем остальным, что им необходимо.”

Фыркаю, когда читаю. Подачки мне не нужны, а наш дом вполне всех устраивает.

Руслан же стоит на своем до последнего. Мы с матерью и на порог не пускаем бригаду, которую он присылает.

Но даже это его не останавливает. Руслан покупает большой участок на краю деревни, где тут же начинаются масштабные строительные работы.

А через месяц обрывания моего мобильного с целью поговорить и нескольких попыток бывшего повидаться с Диной, я получаю по почте судебное уведомление.

Саша

Мы с мамой находим деньги на адвоката. Хотя, матери эта затея не нравится. Она считает, что я должна дать Руслану шанс видеться с детьми.

Но я не хочу. Его сейчас и так слишком много в нашей жизни, а воспоминания о бывшем возлюбленном до сих пор причиняют мне почти невыносимую боль.

Ночью, пока никто не видит, я пускаю слезы в подушку, потому что, если честно, никакой он не бывший, и я до сих пор люблю его.

Руслан идет нам навстречу и подает заявление в местный суд, дабы не вынуждать ездить в Москву. Хотя, какая разница, если на заседания я все равно не хожу. Не хочу с ним встречаться.

Надо ли говорить, что дело изначально было проигрышным для меня. Начиная от того, что суд, конечно же, был на стороне отца, который жаждал общения с отпрысками, и заканчивая тем, что наш адвокат явно уступал в квалификации дорогому московскому коллеге.

В итоге Катаеву определяют дни, когда он может видеться с Диной. Это суббота и четверг. Мне же предписывают не чинить к этому препятствий.

Я знаю, что ждет меня в случае невыполнения предписаний: к дому пригонят судебных приставов, которые принудительно заставят меня позволить Руслану провести время с дочкой, а это лишний стресс, прежде всего, для ребенка, ну и вообще слишком омерзительно, чтобы мне хотелось в этом участвовать.

Новоиспеченный отец приезжает к нам каждую субботу. Каждую гребанную субботу он прилетает из Москвы на несколько часов, которые ему определили.

Я не выхожу из комнаты. Руслан общается с Диной в присутствии моей мамы. Дочь начинает привыкать к нему. Ждет. Почти каждый день спрашивает, где же папа. К этому названию она тоже быстро адаптируется, что жутко раздражает, если честно.

Отец привозит ей подарки, разные детские сладости, подходящие по возрасту, катает на спине и помогает осваивать старенький трехколесный велосипед.

Потом привозит новый. Затем вдогонку притаскивает беговел и самокат. Последний отчего-то вызывает у ребенка неописуемый восторг.

Я же даже к окну не подхожу, когда Руслан уезжает. Знаю, что если увижу – могу сорваться. Броситься за ним и подарить прощение, которого он не заслуживает.

– Саш, я поговорить хотела, – как-то раз обращается ко мне мама.