После завтрака девочка, припася кое-что и для отца, поехала к нему на работу. Выкатывая велосипед из-под навеса, она еще раз попробовала заговорить с Озимандией:

– Не стоит вам так долго лежать на солнце.

– Это я светило дня и ночи, милочка, – откликнулся фараон с досадой, будто его оторвали от важного дела. Харди передернуло: ей было невозможно судить, похож ли он на древнеегипетского правителя, но на залетных молодцов, гарцующих перед официантками своими медалями и ранениями, он походил точно.

– Вам ничего отец не передавал?! – крикнула девочка уже из-за ворот. Сегодня старший Харди отправился на работу раньше обычного: что поделать – намечается новый состоятельный клиент. Такой шанс нельзя упускать в нынешнее кризисное время.

– Сказал, что больше не вернется! – парировал фараон. Вот зачем он так? А, ему наверняка разболтали случай из детского сада, когда Деб расплакалась, подумав, что родители не заберут ее, когда они лишь на десять минут припоздали. Но откуда Озимандии это знать? Девочка не успела додумать эту мысль – она выпорхнула из головы, как только самодовольный фараон исчез из поля зрения.

На перекрестке Харди перешла дорогу здоровому грузовику черно-серого цвета, словно выпачканному в пыли и грязи. Откуда он? Мимо пролетали уютные дешевые разноцветные, будто игрушечные машинки для кукол, автомобили горожан. Они мелькали и суетились вокруг как бабочки или стрекозы. Несмотря на предупредительные знаки для пешеходов, у Деб никогда не возникало перед ними страха: машины горожан чудились ей такими легкими и безобидными, что не могли никого сбить. Грузовик же полз по трассе медленно и упорно, будто навозный жук, кряхтя и дымя на всю улицу. Перед ним девочка впервые ускорила шаг, перебегая дорогу. Окунувшись в его тень, ей стало не по себе.

Место, где служил ее отец, примыкало к городскому «деловому центру» – небольшой улочке, зажатой между недавно выстроенным модным универмагом и мрачной аскетичной церковью. Поставив велосипед на подножку, девочка юркнула в дверь под яркой вывеской агентства «Тур-Тайм».

Несмотря на доморощенный вид заведения, оно было одним из рукавов гигантского коммерческого потока «Тур-Тайм», появившегося примерно двадцать- двадцать пять лет назад. А отец Деб работал лишь в одном из его многочисленных филиалов. Агентство «Тур-Тайм» было легко распознать по эмблеме на вывеске, изображавшей две пересекающиеся параллельные прямые. Она должна была подчеркивать наплевательское отношение руководства «Тур-Тайм» к консервативным законам физики. Бизнес в наши дни ничто не имело права сдерживать – даже естественная природа. Задача современного нормального человека – потреблять, бизнесмена – предоставлять ему все новые угодья, так же как для рождественской индейки – есть и жиреть, а для фермера – щипать перья.

Магистрали времени виделись хозяевам сверхприбыльной корпорации практически бесконечными трассами с гигантскими пустыми рекламными стендами по обочинам. «Тур-Тайм» первым додумалась перемещать людей не только из страны в страну, но также из эпохи в эпоху. Окажись в нужном месте в нужный час! – гласил ее слоган. И пока она хранила за собой права монополии в сфере «времяного туризма», то могла спокойно жиреть на деньгах, поступающих из древних сундуков, в то время как современный мир тощал на военных издержках.

Девочка отворила стеклянную дверь – под потолком прозвенел колокольчик. За стойкой напротив сидел, листая журнал, друг и коллега отца – Том Коннор.

– Привет, Том. Где папа?

– А привет, малышка, – у Тома была неприятная черта теребить ее за щеку. – Он беседует по телефону, – Коннор указал на соседнюю дверь и приложил указательный палец к губам.

Деб, поставив сверток с едой на стойку, села на стул возле двери. Дверь неплотно прилегала, и в щелку можно было рассмотреть соседнюю комнату. Там царил беспорядок: бумажные кипы и выдвинутые ящики шкафов. По центру расхаживал отец девочки, путаясь ногами в телефонном проводе.

– Да, да… Выясню, обещаю… Согласен, налицо халатность… Клиент сейчас проживает в моем доме… Разумеется… – старший Харди старался говорить уверенно, но от этого волнение в его голосе звучало еще отчетливее.

Что случилось? Альберта Харди ценили на службе благодаря диплому историка и знанию давно умерших языков. Он отвечал за самый проблемный слой туристов – туристов из прошлой эры. Вельмож и богатеев, строящих у себя дома Вавилонскую башню или пирамиду Хеопса, крайне сложно ввести в новый мир. И Альбер Харди, как современная Ариадна, сопровождал их в отпуске, помогая не заплутать в лабиринтах времени.

– Подожди, не сейчас, – бросил дочери Альберт, затворив дверь.

С того дня – после гибели матери и брата – как Деб начала навещать его на службе, он еще ни разу не заставлял ее ждать. Что-то серьезное. Как бы ни остаться без зарплаты в военное время. Девочка молча вернулась на стул, а Том Коннор снова развернул свой журнал.

– Война далеко, – зевнул он, будто отвечая на мысли Деб. Она взглянула на Тома. – И главное, мы побеждаем, – Коннор протянул ей со стойки такой же журнал. – Страница восьмая.