Шрифт:
«Не учащай входить в дом друга своего, чтобы он… не возненавидел тебя».
Кажется, эти слова можно цитировать до бесконечности…
В отличие от Екклесиаста, автор Притчей сразу поясняет, что мудрость – не просто сумма житейского опыта; она дана, предопределена Богом.
«Начало мудрости – страх Господень…
Благоговение к Богу – начало разумения».
Автор Притчей ставит Премудрость выше всех добродетелей. Однако премудрость без веры в Бога – ничто.
Жанр притчи очень близок к жанру дидактической литературы Древнего Востока. Дидактика Притч есть приложение основных этических заповедей к конкретным обстоятельствам жизни. Она впитала в себя все лучшее, что было в народной мудрости Израиля и соседних с ним культур.
Эта книга учит, что мудрец – не тот, кто имеет много знаний, а тот, кто согласует свои слова, поступки и мысли с волей Творца.
В Притчах Соломоновых мы встречаем идейно-философский переход от ветхозаветных принципов, зачастую неоправданно жестких и даже жестоких, к новым, ставшим затем христианскими, принципам жизни. Именно поэтому мы с таким живым интересом воспринимаем их сегодня.
В богослужении Русской православной церкви паремии из Притч читаются во время Великого поста и на Всенощном бдении ряда праздников.
Большой соблазн – провести параллель между Притчами Соломоновыми и ещё одним произведением этого замечательного автора, легендарной «Песнью Песней».
Рассказывая юноше о браке, о его священности, Соломон восхваляет достоинства добродетельной жены.
В Третьей книге Царств говорится, что он сложил 1005 песен.
Существует мнение, что «Песнь Песней» представляет собой сборник свадебных гимнов. Согласно Талмуду, многие учителя при включении «Песни Песней» в Ветхозаветный канон заключали, что «все состояние мира не стоит того дня, в который дана эта книга».
Также отмечалось, что «все книги – святое, а „Песнь Песней“ – святое святых».
Конечно, эротизм книги затрудняет возможность ее иносказательного понимания, однако многие тексты толкований «Песни Песней» начинаются с проклятия тем, кто будет воспринимать книгу буквально, как любовное произведение.
В еврейской традиции, например, основной смысл «Песни Песней» представляется как отношения Бога и еврейского народа. Подобная же символика использована христианами, начиная с апостола Петра, говорящего о браке между Христом и Церковью. Невеста из «Песни Песней» считается прообразом Богоматери. Многие эпитеты и выражения, заимствованные из «Песни Песней», используются в богородичных песнопениях и текстах богослужений на богородичные праздники. В Новом Завете исследователи также находят немало аллюзий к «Песни Песней».
Один из римских пап упоминал «Песнь Песней» в своем послании «Бог – это любовь».
Первый перевод «Песни Песней» на славянский язык был сделан с греческого в IX веке Мефодием – одним из «моравских братьев», который вместе с Кириллом (Константином) создал славянскую азбуку.
В 1580–1581 годах в Остроге на Волыни первопечатником Иваном Федоровым издана печатная Библия. Текст «Песни Песней» в ней был взят из «Толкового перевода» с дополнениями по «Мефодиевскому переводу» и переводу Константина Философа.
Перевод с попыткой сохранения ритмических особенностей еврейского оригинала выполнен в 1909 году замечательным русским искусствоведом и переводчиком Абрамом Марковичем Эфросом (1888–1954). Его работа была первым полным поэтическим, вне Библии, переводом «Песни Песней» на русский язык. Перевод этот весьма точен и искусен.
Единственный поэтический перевод «Песни Песней» за весь советский период принадлежит выдающемуся русскому востоковеду и филологу, исследователю семитских языков Игорю Михайловичу Дьяконову (1915–1999). Переводчик усматривал в этом произведении, главным образом, сборник свадебных песен.
В русской поэзии темы «Песни Песней» звучали в стихотворениях самых разных авторов – от Александра Пушкина до Льва Лосева и Венедикта Ерофеева.
«Под крышей промерзшей пустого жильяЯ мертвенных дней не считаю,Читаю посланья Апостолов я,Слова Псалмопевца читаю.Но звезды синеют, но иней пушист,И каждая встреча чудесней, —А в Библии красный кленовый листЗаложен на Песни Песней», —писала Анна Ахматова в 1915 году.
Поистине вечные произведения создал человеческий гений в лице царя Соломона и тех, кто был его «Соавтором» – безвестных философов и мудрецов, которых всегда хватало при дворе любого правителя.
Но для нас, живущих в XXI веке, эти великие произведения, вне зависимости от авторства, навсегда останутся высочайшими вершинами человеческого духа и мысли.
Юрий Кириленко
Книга Екклесиаста, или Проповедника