Он чуть склонил на бок голову.

— Я не отниму у вас много времени, — повторил жрец.

— Ладно.

Я посторонился, освобождая путь в дом.

— Входите, уважаемый.

Не повёл служителя Чистой силы в жилую часть дома (не желал беседовать с ним при девчонке) — пригласил того в торговый зал. Жрец отреагировал на интерьер магазина именно так, как должен был: приоткрыл рот от восторга и изумления — после того, как обрёл дар речи, забросал меня хвалебными отзывами о моих дизайнерских способностях, вслух позавидовал моему умению удивлять. Я не стал заверять чистого в том, что «ещё и крестиком вышивать умею» — предложил ему «перейти к делу».

Служитель Хакин согласно кивнул. Повертел головой в поисках стола и стульев. Не нашел таковых — на миг растерялся. Я решил не объяснять ему, что не намерен рассиживаться в его компании. Жрец сам это понял. Повёл плечом — мол, согласен вести беседу и в таких условиях. Водрузил на новенький жёлто-чёрный прилавок папку-книгу, распутал на той завязки. Вынул тонкую стопку исписанной мелким почерком серой бумаги, рукавом стряхнул с неё пылинки — протянул мне.

— Взгляните на эти записи, мастер Карп, — сказал младший дознаватель.

— Что это? — спросил я.

— Это доносы, полученные моим ведомством за последние три дня.

— Доносы?

Я заглянул в бумаги.

— Копии, разумеется. Я потратил на переписывание часть прошедшей ночи. Впечатляющее количество посланий, не правда ли? И это, не считая тех, что, вполне возможно, доставили нам сегодня.

— Интересно.

Я пошелестел страницами.

Спросил:

— Зачем вы мне это показываете?

Ко мне поочерёдно подходили клифы — обнюхивали серую бумагу.

Я оттолкнул Надю, когда та попыталась попробовать доносы на вкус.

— Всё это писали разные люди, — сказал служитель Хакин.

— И что с того?

Я зевнул. Прикрыл рукой рот.

Мой живот жалобно заурчал — согласился на овсянку.

— На первый взгляд, авторы этих посланий — никак не связанные между собой люди, — сказал младший дознаватель. — Разве только: их объединяет владение грамотой — на начальном уровне. И ещё тот факт, что во всех этих увлекательных рассказах, отправленных в отделение дознавателей, присутствует один и тот же человек. Не спросите, кто именно?

— Кто? — сказал я. — Хотя… кажется, догадываюсь.

Взглянул на записи уже с интересом.

«Что там у тебя стряслось, парень?» — раздался в моей голове голос мастера Потуса.

«Всё нормально, старик. Расслабься».

— Авторы этих писем жалуются на молодого мастера-кулинара, купившего пекарню на площади Дождей, — сказал служитель Хакин. — На вас, мастер Карп. Как вам такое?

— Замечательно, — сказал я.

Покачал головой.

Даже неожиданное сообщение жреца не избавило меня от сонливости.

— Почему на меня? Кому я успел перейти дорогу? И почему жалуются… вам?

Служитель Хакин улыбнулся.

— Вы задаёте правильные вопросы, мастер Карп, — сказал он. — Сейчас даже я верю, что вас вот эти… бумажки действительно удивили. А ведь я хорошо чувствую ложь — это моя природная особенность. И в этот раз вижу, что все эти писульки стали для вас неожиданностью.

Жрец покосился на клифов — те окружили его полукольцом, прижав к стеклу витрин-прилавков. Сомневаюсь, что чистый слышал рычание волкодавов. Но мы оба чувствовали вибрацию пола: моторчики внутри собак работали.

Я бросил на Надежду хмурый взгляд — предостерёг её от глупостей. Не сомневался, что Надя уже задумала каверзу: уж очень характерно поблёскивали её глаза. Заподозрил подвох и служитель Хакин. Его улыбка поблекла, стала настороженной.

Я показал Надежде кулак. Одними губами беззвучно прошептал: «Прибью».

Собака презрительно фыркнула.

— Расскажите, что здесь, — попросил я.

Тряхнул стопкой бумаг.

— О! Там много всего интересного, — оживился жрец. — Я прочёл всё это с превеликим удовольствием. Всё же богата наша земля на талантливых людей. Так умеют соврать, что заслушаешься. А выражения какие подбирают! Мастера слова, не иначе.

Он ухмыльнулся.

— Но кроме художественной ценности в этих писульках есть и кое-что другое, имеющее практическое применение. Я так вам скажу: из этих замечательных рассказов можно выложить прямую дорогу к очистительному костру — для вас, мастер Карп. Как вам такое?

Я вновь посмотрел на исписанную красивым почерком верхнюю страницу. Но по-прежнему не хотел вчитываться в ровные строки. Сдержал зевок — перевёл взгляд на жреца.

— Так уж и прямую?

— Прямее не придумаешь.