Коляска резко вильнула, разразилась жалобным скрипом. Едва разминулась со встречным экипажем. Я снова врезался в плечо бородатого — тот опять словно не заметил этого. Возницы погрозили друг другу поводьями. Поприветствовали один другого цветастыми ругательствами. Я невольно заслушался. Лексикон столичных жителей явно был побогаче, чем у провинциалов.

«Ну и чего тогда ты на ночь глядя прёшься к этому Шляпе, если он даже не баба?» — спросил мастер Потус.

«Визит вежливости. Себя показать. На него поглядеть».

«На Шляпу, етить его?»

«Да».

«И на кой тебе на него смотреть?»

«Всегда интересно знать, кому будешь отстёгивать десять процентов выручки».

Коляска снова подпрыгнула, наехав колесом на камень — призрак не подпрыгнул вместе с ней.

«Так Шляпа — энто бандит, етить его?»

«Местный вариант вашего Рела Музила, — сказал я. — Берёт с торговцев плату в нашей части города. Криминальный авторитет средней руки, как я понял. Ужасный и беспощадный. Но не женщина. Трактирщик заверил, что мне предстоит платить за крышу именно этому товарищу».

«Ну… тогда ладно, — сказа мастер Потус. — Взглянем на поганца».

Привидение замолчало.

Я порадовался этому событию: в последние дни голос старого пекаря стихал в моей голове не часто.

Но вскоре призрак снова спросил: «И что ему от тебя понадобилось?»

Я пожал плечами.

Сказал:

«Для того чтобы узнать это, мы с тобой, старый, к товарищу Шляпе и едем».

Бородатые привезли меня во вполне респектабельную часть города. Не в трущобы и не в припортовые кварталы, где по моим представлениям обитали бандитские авторитеты. Дома здесь не походили на дворцы. Но выглядели солидными и добротными. Их окна прятались за густыми ветвями невысоких лиственных деревьев. На клумбах пестрели цветы. Пахло травами, а не помоями. Тут едва ли не на каждом шагу светились фонари. По дороге сновали богато украшенные кареты.

Коляска замерла около небольшого ухоженного дворика, окружённого низкой ажурной оградой (мне вспомнился похожий забор около дома атамана Крюка в Персиле). Призрак старого пекаря соскочил с козел — рванул осматривать территорию. Лошадь громко фыркнула, встряхнула гривой — предложила мне поскорее выметаться из экипажа. Я не стал нервировать животное. Послушно соскочил на землю, размял затёкшие ноги. Тут же получил тычок в спину от бородатого.

— Иди, — буркнул мужчина.

В пути он подрастерял вежливость. А может всё дело в том, что теперь рядом со мной бородач не видел зубастые пасти клифских волкодавов. Не боялся, что клифы по локоть откусят ему руку в отместку за эти наглые тычки в мою спину. Без сопровождения собак в глазах бородатого я не выглядел человеком, достойным уважительного отношения.

— Как скажешь, — ответил я.

Ничего объяснять и доказывать своему неотёсанному спутнику я не стал. Пока… не стал: было попросту лень. Поправил на себе одежду, пригладил волосы, зашагал в указанном направлении. Сразу несколько моих теней последовали за мной.

Я жмурился от яркого света фонарей. С любопытством рассматривал аккуратный фасад дома (невольно испытал сожаление, что обосновался не в этом районе: вывеска пекарни на подобном строении смотрелась бы очень даже неплохо).

Бородач повёл меня к парадному входу — к широкой двери над каменным крыльцом. Вёл торопливо. И словно под конвоем. Будто боялся, что я либо сбегу от него, либо вдруг с визгом и криком брошусь ломать ветви деревьев и топтать цветы на клумбах. Придерживал меня за локоть. Возница с нами не пошёл — остался рядом с коляской. Провожал нас внимательным взглядом. Всем своим видом намекал, что в любую секунду бросится на помощь напарнику, стоит мне лишь попытаться взбрыкнуть.

Внутри дома я окунулся в полумрак, услышал гул голосов, почувствовал смутно знакомые запахи, пробудившие воспоминания о временах студенчества. А ещё на ум пришло слово «малина». Потому что этот солидный и ухоженный снаружи дом изнутри показался мне бандитским притоном. Такая ассоциация у меня возникла вовсе не из-за интерьера коридора и комнат — из-за сновавших по ним подозрительных личностей. Все, кто попадался нам с бородачом по пути, обликом походили на моего спутника — вылитые «душегубы».

«Не нравится мне тут, парень, — пожаловался призрак мастера Потуса. — Мрачное местечко. Не для честных людей. Пахнет здесь неприятностями».

«Не знаю, какой запах у неприятностей, — сказал я. — А вот аромат дыма каннабиса, кажется, улавливаю. Ух. Душок из славного прошлого. Такое ощущение, что вернулся в московскую общагу девяностых годов».

Тяжёлая рука бородача легла мне на плечо.

— Стой.

Я остановился посреди широкого коридора в десятке шагов от массивной двери.

— Жди здесь, кулинар, — сказал бородатый. — Доложу Шляпе, что привёл тебя.

Приёмная бандитского авторитета встретила меня ярким светом многочисленных светильников. А ещё: полупрозрачными облаками пахучего дыма, парившими в воздухе. Я быстро разобрался, откуда те появлялись. Увидел сидевшего за столом мужчину в мятом головном уборе и похожую на кальян конструкцию, стоявшую перед ним на столе. Хозяин комнаты склонялся к деревянному мундштуку, выпускал изо рта тот самый дымок, что сгустками облаков расползался по комнате.