Она лишь молча вложила мне в руки защитные чехлы от своих коньков и ступила на лёд для шестиминутной разминки, полностью проигнорировав мой вопрос.

Э-э… так дело не пойдёт в таком состоянии она не сможет нормально кататься. Нужно срочно, что-то придумать, как её раскрепостить. Иначе все наши с ней тренировки пойдут "коту под хвост".

Я знаю несколько способов, как помочь девушке расслабиться, но только один из них я посчитал более-менее приемлемым воплотить на людях.

Как раз вовремя объявили об окончании шестиминутной разминки, кроме того попросив Анюту остаться на льду. Эта ситуация, как нельзя кстати способствовала воплощению задуманного мной.

Когда она подъехала к бортику, чтобы смочить пересохшее горло, я, передав ей спортивную бутылку попросил:

– Аня… развернись.

– Что-то случилось с платьем?
– произнесла она взволнованно.

– Нет. Просто развернись.

– Ладно… - ответила, делая глоток тёплого чая из спортивной бутылки, - вот так?
– уточнила, развернувшись ко мне спиной.

Я тут же крепко обнял Аню со спины. От неожиданности, она чуть бутылку на лёд не выронила.

– А… Э… ты, что творишь у всех на виду… - стала отчаянно возмущаться, - и… это… вон… камеры защёлкали.

– Ну и пусть себе снимают. "Не обращай внимания", - произнёс почти в самое ухо, - Соблазни меня любым способом, - напутствовал её, - "Если сможешь очаровать меня, то сможешь поразить всех зрителей". Я ведь постоянно тебе это говорил, - добавил я, медленно разжимая свои объятья.

– Д-да… - пробормотала в ответ.

Откатав короткую программу Анюта по моему выражению лица сразу поняла, что я не совсем доволен её выступлением и не преминул ей, это высказать:

– Первая половина прошла отлично, но во второй… ты сосредоточилась на прыжках и каталась неуклюже. Мне не очень понравилось.

– Да-а… - пробормотала она расстроенно.

Я понимаю, что был строг с ней и этим расстроил её, но она должна знать о своих ошибках, чтобы смогла над ними поработать.

Из динамиков раздалось:

"Баллы для Анны Шерман - девяносто четыре и тридцать шесть целых. Сейчас она на первом месте".

Пока что, это не официально, но такой результат может попасть в десятку лучших в мире, - проинформировал нас один из оказавшихся рядом журналистов.

– Хм, я думал, раз на тебя ничего не давило, то ты сможешь легко набрать выше сотни, - неожиданно изрёк я. От чего-то возникло непреодолимое желание слегка подразнить свою ученицу.

Её ершистый ответ не заставил себя ждать.

– Действительно, - произнесла язвительно, - ты несколько раз побил мировой рекорд набрав выше ста балов.

– Точно, Анна о завтрашней произвольной программе… - начал я, уводя разговор в другое русло.

– Хочешь, что-то изменить?
– уточнила удивлённо.

– Нет. понизь скорость прыжков и сосредоточься на программе, - ответил улыбаясь.

– Э-э-э… ты это серьёзно?!

– А разве ты не замечала на тренировках?

– Но-о…

– Упростить прыжки в начале сезона ведь не плохая идея, - произнёс вкрадчиво, надвигаясь на неё.

Из-за этого непроизвольно, Ане пришлось отступить на шаг назад.

– В приоритете доработка программы, - продолжал излагать свои доводы, - так ты достигнешь лучшего результата на финале гран-при.

– Ладно, я поняла. Давай посмотрим на остальных….

– Окей, - согласился Виктор.

Мы почти дошли до первого ряда, чтобы сесть, но нас внезапно остановил очередной журналист с вопросом:

– Что вы чувствуете перед произвольной программой?
– обратился он к моей ученице:

– А… эм… завтрашняя произвольная… - замялась она.

Пришлось мне выручать её:

– Конечно же завтра вы увидите Анну во всей красе, - ответил за Аню.

Почувствовал, как её прохладные пальчики легонько сжали мою ладонь в благодарность за помощь.

Внезапно к нам с Аней подошла, одна из фигуристок и поинтересовалась:

– Анна, эй… ты видела мою короткую программу под Лу Грин?
–

– Эм… прости Дороти. Я не видела. У меня, как раз брали интервью, - ответила Аня вежливо.

Девушка, казалось явно разочарованной Аниным ответом, но совладав с собой громко объявила, расстёгивая кутку от термокостюма:

– А у меня тоже было платье, как в одной из знаменитых программ Лу Грин.

– Э-э, это платье из моего тёмного прошлого, - произнесла я взволнованно.

– Анна… у тебя нет тёмного прошлого, - воскликнула Дороти…

Аня, удивлённо уставилась на неё.

– Не смейся надо мной. Я так долго восхищаюсь тобой и пытаюсь догнать. В завтрашней произвольной я покажу тебе всё, на что способна, - пообещала она, указывая на мою ученицу пальцем пальцем, а секунду спустя добавила: