Подходя к метро, я внезапно осознала, что, во-первых, уже изрядно устала. Так, как будто не ручкой по бумаге водила, а грузила мешки с цементом. Во-вторых, мне отчаянно хотелось пить и есть. Возможно, кофе на первом этаже бизнес-центра был хорошей идеей… И чего я отказалась? В-третьих, надо было выдохнуть и спланировать оставшуюся часть дня.

Я ненавижу планировать.

Но иногда без этого не обойтись.

Я нырнула в ближайшую кафешку и тут же, не глядя в меню, попросила:

– Американо, сэндвич и большой стакан воды.

– Газированной?

– Нет, можно даже из-под крана. Это моему спутнику, – и кивнула на фикус.

– Кхм, – официантка хотела сначала что-то сказать, но потом проглотила фразу и отправилась к стойке. Вот спасибо. Хороший повод дать чаевые.

Пока несли заказ, я достала телефон и начала считать, сколько времени у меня уйдет, чтобы добраться до квартиры, устроить дома фикус, сделать внушение Джу, чтобы его не жевала, поехать в Сосновку, дойти до места от метро, найти нужную аллею… Поморщилась и потерла переносицу. Если бы не последний пункт, я бы идеально все успевала. Но вместе с ним…

Так, а если не заезжать домой, сделать поправку на уменьшение своей скорости из-за фикуса и… О, можно спрятать его в кустах на входе в парк. А потом забрать, когда буду уходить. Отличный план. Так и поступим.

Тут как раз принесли сэндвич с ветчиной и воду для господина цветка. Я потянулась к нему, вылила полстакана в горшок и смотрела, как влага стремительно впитывается в землю.

– Угощайся, – пробормотала я. – Надеюсь, ты не забудешь мою доброту, и если вдруг папоротник какой-нибудь там твой дальний родственник, замолви за меня словечко, ок?

Погладила блестящий листик.

– Мне просто позарез нужно повернуть ключ в сердце, – зачем-то прошептала я цветку то, что и себе-то не осмеливалась говорить пока. – А то у меня чот резьба к миру не подходит. Все такое… никакое. Сдохнуть можно.

Потянулась к фикусу, чтобы вылить остатки воды на землю, и тут меня толкнули под локоть. Я махнула рукой, чуть не уронила стакан, поймала стакан… завалилась вбок и толкнула горшок с цветком так сильно, что он проехался по гладкому столу и грохнулся на пол.

– Упс, – сказала я, глядя на осколки. – И что теперь с тобой делать?

– Евгения, простите! – Так, опять он подошел со спины, неожиданно и не вовремя. Подкрался. Продемонстрировал умение в стиле «стэлс». Класс, что тут скажешь. – Не хотел вас задеть…

Я обернулась и смерила Вадима яростным взглядом:

– Вы меня преследуете?

– Да, конечно, – кивнул он и протянул мне папку с документами. – Игорь забыл отдать часть ваших экземпляров. А у меня все равно в этой стороне машина припаркована, так что я за вами и поспешил.

– И задели.

– Получается, задел, – развел руками Вадим. Мол, виноват, что тут поделаешь. И тут же поймал проходящего мимо официанта. – Скажите… а можно у вас купить посудину какую-нибудь?

– Посудину? – удивился тот.

– Жаль, что у вас в интерьере ни одного цветка в горшке…

Из кафе мы вышли минут через двадцать. Все вместе.

Я с грязью под ногтями, фикус в здоровой прозрачной банке из-под зернового кофе и незнамо чему улыбающийся Вадим. Возможно, его позабавил процесс собирания липкой земли с пола и запихивания ее по новому адресу. Я даже неистово пожалела, что успела полить бедолагу-цветка до его падения. С сухой землей было бы как-то поприятнее.

Но тут уж как сложилось. Лишние двадцать минут я потеряла.

– Хотите, я вас подвезу? – спросил Вадим, кивая на фикус, который выглядел как лучшее оправдание для любых предложений. – Чтоб его в метро не помяли. А то час пик уже…

– Хорошо, – согласилась я зачем-то. И это было фатальной ошибкой.

В самом деле, что может случиться, если ты вдруг малодушно решила проехаться на машине вечером, забыв о том, что это конец рабочего дня? Разве могут тебя преследовать какие-то неудачи и изменения планов, если ты всего лишь едешь через две трети города с юга на север? И, конечно же, не посмотрела заранее ни на какие планы перекрытия дорог и прочие незапланированные штуки…

Ладно.

Через полтора часа я придумала себе ровно два оправдания.

Первое. Фикус, зараза, был дьявольски тяжел.

Второе. Вадим, зараза, был дьявольски обаятелен.

Даже когда его в пробке подрезал адский таксист на раздолбанном «логане» и чуть не снес зеркало, господин юрист выругался так изящно и витиевато, что ничуть не выпал из образа. А я пополнила словарный запас.

Но когда мы уже третий раз за два километра намертво застряли, точнее завязли, в трафике, я не выдержала. Влияние веса фикуса и харизмы Вадима изрядно ослабело, потому что время все быстрее утекало сквозь пальцы. Еще немного, и можно будет уже никуда не ехать.