Фальшивый Дед Мороз с удивлением переводил взгляд с небольшого мешка на кучу подарков перед ошалевшими от счастья детьми. Конечно, ничего такого он туда точно не клал. Особенно его впечатлил электрический самокат для мальчишки, который занял половину небольшого коридора, блестящий шлем к нему и костюм какого-то Супермена.

— Ну что идем дальше? — с азартом спросила я напарника, радуясь первой полоске красного цвета, появившейся у меня на руке. Есть одно желание! Остальные подарки шли к нему бонусом. Фея я или не фея?!

— Идем, Фея. Еще немного и я поверю, что ты настоящая, — буркнул он себе под нос, закидывая мешок с оставшимися подарками себе на спину.

А-р-р-р. Он что во мне еще сомневается? Я творила настоящее волшебство, а поверили мне только дети, все взрослые были убеждены, что это фокусы и обман! Дед Мороз у них поддельный, где найти настоящего неизвестно, Снегурочка пропала, а в настоящую сказочную фею они верить не хотят! Ничего, я еще себя покажу, наколдую и заворожу. Вот! О, прямо стих вышел. В феи поэзии, что ли переквалифицироваться? Задушу творчеством, долго меня помнить будут!

— Кто у нас следующие счастливчики?

— Два пацана по семь лет каждому — близнецы, здесь рядом, через одну улицу. Только если ты опять устроишь целое представление, мы не успеем поздравить моих друзей. Чтобы вместе встретить Новый год они меня официально оплатили через агентство.

— Ты раб Агентства? — ужаснулась я, вспомнив сказку про Алладина. Мы ее в школе в младших классах проходили на уроке иномирной литературы.

— Ну, уж прямо раб! — возмутился Илья Морозов. — Но на крепостное право весьма схоже, — тут же сник он. — Подписал трудовой договор — трудись, даже если тебе с… друзьями встретиться не терпится. Можно сказать вопрос жизни и смерти.

Я посмотрела в глаза парня и, увидев там вселенскую тоску, сама его поторопила. Сейчас одарим малышей и займемся счастьем напарника, чувствует моя фейская сущность, что не по друзьям он так убивается.

Вскоре мы пришли в такую же серую пятиэтажку, которую только что покинули, в такую же однотипную квартиру с маленьким узким коридорчиком. Вот только праздника здесь не ощущалось. Работал телевизор, но мать близнецов не накрывала праздничный стол, и гостей здесь никто не ждал. Нас уже потеряли и смирились с тем фактом, что Дед Мороз не пришел и подарки зажал. Мальчишки тихо сидели на диванчике, уставившись на экран, где какие-то люди пели и плясали, и выглядели при этом очень расстроенными.

При виде нас, ребятишки немного оживились, даже молодая женщина с печальными глазами, после горячих извинений Морозова, улыбнулась. Мое волшебство не понадобилось. Двое мальчишек, похожих друг на друга, как капельки воды, сами устроили для нас представление. Оказалось у ребят абсолютный музыкальный слух и очень красивые голоса. Они любят петь, играют по очереди на гитаре, оставшейся им от погибшего год назад отца. Но больше всего дети любят свою всегда грустную маму, которая сейчас украдкой вытирала слезы, глядя на них.

Это не праздник, когда кто-то плачет! Какая я после этого фея? Фея должна приносить радость и исполнять желание, а не сама расстраиваться за компанию. Ничего, я так просто не сдамся и не уйду отсюда, пока настроение всем не исправлю!

Начала с елки. Это самое важное на новогоднем празднике людей дерево, выглядело так же печально, как и люди собравшиеся около него. Заменив одним пасом поддельную елку на настоящую, пахнущую лесом и смолой, добавила веселых разноцветных огоньков. Быстро развесила на колючих ветках с помощью ветерка: конфеты, орешки и мандаринки. Самодельные игрушки ребят оставила, для их мамочки они все равно лучше всяких блестящих шаров и мишуры вместе взятых. Затем незаметно сменила скучную белую скатерть на пустующем совсем не праздничном столе. Установила посредине канделябр с тремя красными с позолотой свечами, совсем такой, как у меня дома, и расставила блюда с едой. Утка в яблоках, фрукты и, конечно же, мой любимый яблочный штрудель смотрелись очень апетитно.

Пока мой напарник пытал близнецов старыми, как само мироздание загадками, на которые получал ответы, еще не закончив говорить, я прошмыгнула на кухню, чтобы пополнить запасы в белом холодильном агрегате, заменявшим людям волшебный шкаф для хранения продуктов. Вот только его содержание сильно меня огорчило. Полки холодильника были почти абсолютно пусты. Исправив это недоразумение на ближайшую парочку недель, я случайно наткнулась взглядом на мигающее светом устройство, по которому люди общались между собой на расстоянии, совсем, как мы феи по кристаллу связи. Проведя пальчиком по его глянцевой поверхности, вдруг услышала: «Алло, только не молчи, Алечка, и не бросай сразу же трубку. Я не смог уехать, как ты просила. Открой, пожалуйста, дверь. Это не только твои дети, но и мои племянники, я не могу оставить вас одних. Люблю тебя и Пашку с Колькой. Мы имеем право быть счастливыми, что бы там себе не придумывала».

Кажется, тут и без нас с напарником все вскоре будет хорошо, если немного помочь. Мысленно потирая ручки, я отпустила вихрь, с шумом и треском распахнувший входную дверь. В квартиру решительно зашел молодой темноволосый мужчина с карими глазами, совсем как у близнецов. Услышав шум, к нему навстречу выбежали мальчишки с криками «Мама, дядя Егор вернулся» и повисли у него на шее.

Мы с Морозовым переглянулись и тихо вышли из квартиры, прикрыв за собой дверь. На моей руке по-прежнему была все лишь одна полоска, но я нисколько не расстроилась, только отчего-то вспомнила о своем драконе. Убежала бы я от него, если бы он на меня так же смотрел, как тот человек на свою Алю? Ответить себе на этот вопрос у меня времени не было. До наступления Нового года оставалось все меньше времен, а Илья Морозов все больше нервничал и смотрел на часы, ускоряя шаг. Я еле за ним поспевала и то вприпрыжку.