Татьяна достала из-под раковины пустой мусорный пакет, сложила в него бутылку, оделась и вышла на морозную улицу. Она хотела выбросить то, что нарушало ее состояние вакуума. С детьми она созванивалась еще утром, поэтому вечер обещал быть тихим и спокойным, если бы не муж. Нужно было избавиться от любых признаков его вторжения.

Татьяна уже хотела швырнуть пакет с бутылкой в железный бак, как заметила резинового мальчугана на картонке в углу. Она осмотрелась по сторонам, никого. Сделав несколько шагов, Татьяна присела на корточки и вгляделась. Из темноты на нее смотрели два больших синих глаза. Рыжие волосы растрепались, щеки перепачкались, на одежде то тут то там зияли дырки и грязные пятна. Мальчик при этом задорно улыбался, обнажив два передних зуба.

Татьяна глубоко вздохнула и распрямилась. Снова глянув по сторонам, она направилась к дому, забыв выбросить пакет. Ровные шаги и скрип снега при этом не возвращали ее в нулевое состояние. Что-то шевелилось внутри. Ей вспомнилась родная деревня, как они с братьями босыми бегали по зеленой траве с соседскими детьми. Был среди них рыженький Антошка. Такой он был задорный, Татьяна любила с ним возиться. Когда Антошке исполнилось восемнадцать, его забрали в армию, откуда он не вернулся.

Татьяна вдруг остановилась. Теплая слезинка скатилась по щеке. Она повернула обратно. Поглядев по сторонам, взяла на руки куклу и быстро зашагала к дому. Дома она заперла дверь на случай неожиданного прихода мужа. Посадив рыжую куклу на стул в теплой кухне, села напротив. Какое-то время она просто разглядывала чумазые щеки и дырки на одежде.

Набрав ванну, она вымыла куклу, а одежду постирала. Обтерев резиновое тельце мягким полотенцем, Татьяна расчесала спутанные медные волосы и ласково посмотрела на него:

– Я назову тебя Антошей.

Кукла так и сидела в полотенце, пока Татьяна пыталась починить его костюмчик. Она достала из шкафа давно заброшенную швейную машинку и лоскуты ткани. Хоть это не модные расцветки, но все-таки лучше, чем его старье.

Татьяна так увлеклась выкройкой, что перестала следить за временем. Румянец выступил на ее щеках. Она посматривала на смеющиеся глазки Антоши и сама невольно улыбалась. Когда она закончила работу, часы показывали без четверти полночь. Татьяна одела куклу в новый костюмчик из красного велюра, наспех открыла шампанское, подарок мужа, и налила бокал.

Послушав обращение президента, она загадала желание под бой курантов, сделала несколько больших глотков, достала телефон и набрала номер:

– С Новым годом, доченька! Приезжайте завтра на праздничный обед, – сказала мягким голосом. – И папа будет.

Что-то не так. Что-то явно не так. Ноги не болят после длинного рабочего дня в узких туфлях. Поясница не дает себя знать. Словно мне снова двадцать. А как я здесь оказался? Вспоминай! Утром я проснулся до будильника. Клара. Кажется, спала рядом. Да, у нее новый шампунь. Дорогой. И запах незнакомый. Я сделал чай. Отрезал колбасы. Продавщица посоветовала «Любительскую», с мелким жиром. Смотрелся ли я в зеркало? Кажется, да. Я ведь каждый день это делаю. Как я выглядел? У меня светлые волосы. Ведь так? Глаза… Клара как-то сказала, что у меня потухший взгляд. Что это значит? Темные или светлые?

Я оделся. Зеленая в клетку рубашка. Да, на ней еще след от утюга, но его не видно. Брюки. Ремень на последнее отверстие. Клара как-то сказала, что я распустился. Как вязаный носок?

Вышел из квартиры и закрыл на верхний замок. Чтобы Клара могла открыть изнутри. На работу я поехал на машине или на метро? Я не помню лиц рядом, значит ехал за рулем. Объехал ли тот прорыв на соседней улице? Если нет, потратил бы весь день на сервис. Какая была погода? Одежда осталась сухая. Дождя не было. Я без пальто. Значит, лето или весна.

На работе я заварил кофе. Стол Сергея напротив моего. Он рассказывал про новую компьютерную игру. Там нужно строить города. Сергею нравится Катя. Она недавно работает в нашем офисе. Красивая она? Кажется, у нее темные волосы. И помада розовая.

Что я делал на работе? У меня есть компьютер. Кажется, какие-то цифры на экране. Есть калькулятор. И таблица. Как называется программа, в которой рисуются таблицы?

Сергей что-то сказал, и его рот растянулся, показались зубы. Я сделал так же. Тогда он еще что-то сказал, и рот его открылся шире, а голова затряслась. Из глаз потекла вода. Мои остались сухими.

За окном было еще светло, но Сергей стал собирать вещи. Выключил компьютер. Я тоже встал и нажал на кнопку. Экран погас. Я вышел на улицу. Там было много машин. Какая у меня машина? Серая? Большая? Я достал ключи из кармана. На черной коробочке какой-то знак. Похожий на галочку. Я отыскал такой же на одной из машин. Черная.

Что было дальше? Как я оказался здесь? Здесь ни тепло, ни холодно. Желтый свет от торшера. За окном темно. В телевизоре что-то говорят. Как у Сергея, их головы трясутся, а рот широко открыт.

Я слышу, как открывается дверь. Через рифленое стекло вижу силуэт. Клара? Незнакомый голос. Не одна? Кто-то с работы? А кем она работает? Вспоминай! Она как-то сказала, что им в больницу привезли новые аппараты МРТ.

– Сенечка, ты давно тут сидишь? – голос Клары сквозь рифленое стекло кажется чужим.

– Мммм… – говорю я.

– Я сейчас приготовлю покушать, – говорит она. – Принесу.

Почему она не вошла? Я не помню ее лица. В телевизоре маленькие человечки на льду прыгают. Я слышу голоса через стенку. О чем они так громко говорят? Какой-то запах. Внутри меня что-то булькает.