И только я передал эту свою мысль, как все вокруг завертелось.

— Ну ни черта себе, — мысленно прошептал я, — это что за фигня такая?

Но теперь, по крайней мере, отпал вопрос о том, что же за странные обрывки энергетических хвостов мною были обнаружены, и почему тут в окрестностях мы не заметили ни одной достаточно крупной и цельной метрической матрицы, которая должна была так или иначе выполнять хоть какие-то управляющие и регулирующие функции.

А ее и не было. Но не было ровно до того момента, когда ее не начинал создавать в пространстве тот самый шпиль.

Он ее не хранил. Не разворачивал. Не вытаскивал из каких-то запасников.

А именно создавал.

И реализована она была на основе тех самых слайдеров, что были внедрены ранее.

Именно поэтому в самом шпиле ничего не было. Там находилась одна лишь пустота.

И единственная команда, по активации момента сборки этой самой матрицы, которая сейчас экстренно начала восстанавливаться из сотен разрозненных метрических сегментов, разбросанных по территории болот.

И каждым подобным сегментом матрицы как раз являлись слайдеры, внедренные в различных существ.

Не проходит и пары секунд, как вся эта странная аномалия, превращается в единое псевдоживое сознание, которое и было той самой структурой, создающих различных слайдеров и производящих их внедрение в тех или иных существ и запускающее процесс слияния.

Сам же этот каменный штырь играл роль фокуса воздействия, который сейчас был сосредоточен на мне.

****

И тут меня просто расплющило.

Я осознал, что заваливаюсь вниз, прямо в болотную жижу. Но сейчас это не имело никакого значения.

Мое сознание подавила, вернее, даже раздавила, чья-то неимоверная сила.

Меня будто раскатали в плоский блин, такое давление я ощутил в своем сознании и голове.

— Лекс, держись, — пробился ко мне голос Пандоры, — мы пытаемся перенаправить воздействие с твоей метрической структуры в один из пространственных карманов.

Я хоть и услышал слова своей помощницы, но практически не отреагировал на них.

Голову, разум и сознание разрывало.

Будто их разделило на отдельные составляющие, и каждую из полученных частиц начали мять и сжимать в старых ржавых тисках, параллельно с этим растирая его между стальных шершавых пластин.

Из последних сил я попытался удержать те микроскопические осколки, на которые в один миг разбилось мое сознание, стараясь не растерять хотя бы наиболее крупные из них.

Но эти крупицы проскальзывали у меня словно вода сквозь пальцы.

Если что-то и оставалось, то этого явно было недостаточно, чтобы сохранить свою личностную составляющую, как полноценную сущность и автономное самодостаточное сознание.

С подобным давлением и воздействием на мой разум я еще ни разу не сталкивался.

Возможно, я бы даже запаниковал, если бы способен был это сделать.

Но как не странно, именно боль от разрываемого на части и растираемого в порошок сознания меня и спасла.

Не знаю почему я стал действовать подобным образом, но где-то на интуитивном уровне, ко мне пришло понимание, что это единственный шанс, который мне позволит уцелеть как личности.

А потому, на остатках еще подвластной мне воли, я провалился в то ничто, где ощущал себя неким неделимым целым, и стал поглощать, даже скорее пожирать те разрозненные осколки и частички собственного сознания, которые еще недавно являлись моей неделимой личностью, загребая их в себя вместе с той тьмой, в которой я оказался.

Я не мог отделить свое сознание от окружающего меня пространства, у меня не получилось выделить его на фоне окружившей меня холодной и непроглядной тьмы, и именно поэтому мне и пришлось действовать настолько грубо.

Мои загребущие руки как ковш тянули в меня все, стараясь не потерять ни единой частички моего собственного «я».

Не знаю, как долго это продолжалось. Я тянул и тянул. И действовал до тех пор, пока наконец не осознал, что я это я.

Я это Алексей Туманов, или попросту Лекс, как называет меня большинство местных.

И лишь в этот момент я остановился и меня отпустило.

«Помогло», — медленно выдохнул я, если там можно сказать лишь о мыслях и желаниях человека.

Я постарался осознать, что произошло, но так и не понял, что же я сделал, но мои странные действия на грани распада личности привели к совершенно непредсказуемому результату.

Я, будто со стороны увидел себя и понял, что мое сознание, та точка, с которой я ранее себя соотносил, вроде как превратилась в бездонную черную дыру, поглощающую в себя буквально все, что оказывается в радиусе ее притяжения.