— Так может, проще меня пристрелить?

— Милая, — широко улыбнулся Алекс в ответ. Он наконец немного отстранился, свой бокал он поднёс к губам и, сделав глоток, покачал головой: — Я потратил на тебя слишком много времени, чтобы так легко теперь избавиться. Проще это для психов вроде твоего, как там, — поморщился он, — Дадиева. Ну не будем о грустном. К тому же, Тимур напоследок поделился твоей тайной. Думал, оставят его в живых. Но прости, тогда нам твои секреты были неинтересны.

— А сейчас?

— Сейчас другое дело, золотая моя. Смотри, как удачно пригодилось твоё прошлое.

Он покачал головой, а затем отвернулся. И отошёл к стене.

Крут принялся разглядывать картину, а у меня словно водой холодной окатило — запульсировала слабая надежда. Зря он не пользуется моим советом просто от меня избавиться.

Потому что план возник мгновенно. Вот я отвлекаю его разговором, пока он стоит спиной. И во время того, как он выдерживает обычную показушнцю паузу, беру бутылку, которая стоит рядом на тумбе. С размаха бью…

Только надо расчитать удар, досадно будет, если Алекс не вырубится.

Если повезёт, смогу выиграть немного времени. На катере видела охранников, двое на палубе, парочка в рубке. Может быть есть кто-то ещё. Я могу сказать, что мне стало плохо и подойти к краю. Плавать я умею, под водой тоже. Темнота сыграет мне не руку. Да, шансов мало, но они есть. И если мне удастся улизнуть…

— Ну так что? Дела я почти завершил, последний эпизод. И ты узнаешь, где она.

Выдохнув, я отступила.

Я не могу. Во-первых, риск огромен, моё появление в одиночестве на палубе вызовет вопросы. А во-вторых и в главных… Я не могу. Поэтому я здесь отчасти. Крут держит меня не только страхом за Ларионова. Есть кое-что еще. И он мне пообещал, что пока я с ним, меня не только не тронут, а я могу ещё и правду узнать.

Столько лет я считала, что убила человека, которого долгое время считала отцом. Что собственная мать меня возненавидела. И что её больше нет в живых. А оказалось, всё, возможно, только возможно, не так, как я всё это время считала.

Но эта спасительная ниточка, которая от любого неверного шага могла выскользнуть из рук, держала меня от необдуманных поступков.

Крут резко развернулся.

— Да, да. Ты бы меня с радостью лишила жизни, если бы возможность предоставилась. Но тебя кое-что очень сдерживает. О, не смотри так, я же намеренно тебя толкаю к этому. Даже дух захватывает, когда ты мечешься. Опасна и прекрасна.

Крут покачал головой.

— Да только в этом случае ты ещё и никогда не узнаешь, где твоя мать. И кто твой настоящий отец. Ты же не против узнать, верно?

Глава 44. Не причастна

Алекс вопросами меня просто уничтожал. Я хотела узнать правду, но… Не такой ценой.

И то, что мать жива… Черт. Я давно свыклась с мыслью, что осталась одна. И что самое паршивое — я не отпустила. Считала, что произошедшее со мной в далеком прошлом, оставила там же. Но как выяснилось, не так уж я и смирилась — неизгладимый отпечаток той боли навсегда со мной.

Сейчас изнутри поднималась волна — темная, жгучая. Из моего далеко небезоблачного детства. Из моей совсем непохожей на счастливую юности. Которая и сделала меня той, кем я сейчас являюсь.

А если Алекс блефует?

— Почему я должна тебе поверить? Мы оба знаем, что ты преследуешь лишь свои цели.

— Поверить? Должна? Милая, мне абсолютно наплевать на твою веру. Ты можешь мне поверить. Просто можешь. Без "должна". У тебя пока что есть этот выбор. И только от тебя зависит, узнаешь ты правду или нет.

Пол под ногами внезапно покачнулся и я подняла брови. Нет, сознание я не теряла. Давно в обмороки от упоминаний не падаю — просто сложно стоять на ногах, когда яхту по-настоящему качает. Судно плавно прибавляло ход.

— Мы возвращаемся домой?

Признаться, считала, мы здесь на ночь как минимум застрянем.

— Мне лестно, что ты называешь мое жилище домом. Но… Нет. Ты не угадала. Яхта набирает скорость в другом направлении.

— Поделишься, куда на этот раз?

— Ты, кажется, хотела в отпуск.

— Я уже съездила недавно.

— Неважно, милая, неважно. В городе начинается битва за трон. За интереснейшим событием мы будем наблюдать издалека. А знаешь, какой будет итог?

— И какой же?