— Чтобы сделать тебе нормально предложение и взять в жены, — тихо, с горечью ответил Влад, я же словно дёгтя глотнула.

— Прости меня, — дрожащим голосом проговорила, а слезы потекли из глаз.

— Я тебя сегодня чуть не потерял, думал, свихнусь от мыслей, что башку разрывали, — устало проговорил муж. — Нашел… И что узнаю? Что ты во всё это вляпалась, подозревая меня в измене? Веря, что трахаюсь с другими бабами за твоей спиной? Нейла, без доверия ничего не получится. Я, может, и не образец хорошего человека, но думал, ты меня хоть немного знаешь. Ты готова была поверить любому наговору, но в трудную минуту ко мне не пришла. Всё. Иди, — резко оборвал он диалог.

Нехотя вылезла на улицу. Смотрела, как машина с визгом сорвалась с места и покинула двор. Как же мне теперь всё исправить? Ему нужно остыть. А потом мы поговорим, и я верну мужа. И больше никогда не усомнюсь! Даже если что-то покажется, то сначала к нему приду и в лоб спрошу, и сдается мне, что Влад ответит, какой бы горькой правда ни была…

Мне очень не хотелось предстать в подобном виде перед родителями, поэтому, порывшись в сумке, которую мне вернули, нашла ключи от Таниной квартиры и отправилась туда. Мамы не было, значит они с отцом ждут меня вместе. Тело зудело от желания принять душ, не терпелось смыть с себя всю грязь, кровь и чужие прикосновения. Запретив себе смотреть в зеркало раньше, чем приведу себя в порядок, полезла в душевую кабину. Не хотела расстраиваться на тему, как выгляжу и что видел муж.

Какое же блаженство, когда ты чистый… От тела теперь приятно пахло арбузным гелем, волосы завернула в полотенце. Протерев рукой запотевшее зеркало, присмотрелась к отражению. М-да-а-а… Если такой результат после, то что же было до? С носом, на удивление, всё было в порядке, видимо, просто сильно ударилась, а вот на щеке, ближе к глазу, алел и уже начинал местами синеть синяк. Глаза красные и опухшие, как с дичайшего похмелья, губы искусны и в мелких ссадинах. Но не смотря на все это, выглядела я всё же лучше, чем Ангелина. Тяжело вздохнув, осмотрела тело, не считая царапин от когтей Дана, виднелось на мне всего пять… Нет. Шесть, дополнительных синяков. Позаимствовав у подруги всё необходимое, облачилась в футболку и спортивные штаны. Платье, белье и туфли выбросила. Не хотела, чтобы что-то напоминало об этом дне. Обула тапки и поднялась к себе. Очень хотелось есть и обнять родных.

Стоило открыть дверь, как в коридор из кухни выбежала взволнованная мама, увидела меня, заплакала и бросилась обнимать.

— Жива! Как же ты нас напугала! Больше никогда так не делай, — то ли ругала, то ли радовалась она. По всхлипам было тяжело понять.

Кашлянув, из комнаты вышел отец. Серьезный такой, собранный, как струна натянутый, старательно делающий вид, что Надии нет рядом со мной. Мама напряглась в моих руках и отстранилась, как-то бочком по стеночке отошла подальше, давая возможность отцу обнять меня. Как маленькие, честное слово. Это показное равнодушие и игнор… Для кого? Мне и так видно, что это блеф, а вот они, видимо, в восторге от уровня своей игры.

— Нейла, как так? Зачем вы вообще туда поехали? — ворчал он, а сам трепетно сжимал меня в родительских объятиях.

— Всё уже хорошо, перестаньте, — нарочито беззаботно проговорила. — Ничего страшного. Влад с Намтаром и Арманом нас забрали…

— А синяк откуда? — сердито пророкотал Радгар, осматривая меня внимательнее.

— Упала, — ответила почти правду, — от радости ломанулась к Владу и запнулась.

— Ну, и зачем нас обманывать? — нахмурилась мама. От звука её голоса, папа как-то ещё больше напрягся. Так. С этим надо срочно что-то делать.

— А где ты помылась? — тоже начиная хмурится, спросил отец.

— Нет. Это невозможно, — притворно возмутилась. — Ребенок уставший, голодный. А они допрос устроили. Не рады мне, так я пойду обратно к Татьяне, может, у нее найду чего поесть…

— Я тебе пойду, — перебил сурово отец.

— Так чего стоять в коридоре? Пойдем… те, я тебя… вас, покормлю, — мама краснела и бледнела от каждого слова, косясь на демона.

— Замечательно, — радостно воскликнула и, подхватив под локоть задумчивого отца, пошла на кухню за мамой.

— А Влад где? — тихо поинтересовался папа по дороге.

— Дела решает, — стараясь говорить спокойно, ответила ему. — Там с машиной, со светлыми, короче, скоро будет. Подавила обиду и жар, что терзал грудную клетку, и через силу растянула губы в улыбке. Хорошая у нас компания: каждый делает вид, что всё в порядке…

— Садись, — суетилась мама, обходя Радгара по большой дуге, всячески стараясь его не задевать и не смотреть на папу. — Сейчас я тебя кормить буду. Бульон сварила, похозяйничала немного, ничего страшного? — робко уточнила она.

— Мам, — посмотрев сердито, одёрнула её. — Ещё раз спросишь подобное — обижусь.

Отец от моего «мам» как-то поник и рассматривал чашку на столе. У меня сердце кровью обливалось. Неужели решил, что я всё забуду, вычеркну из памяти, как он меня воспитывал, сам варил каши и пытался плести косички? На лице папы явно отражался страх потерять меня. Родительская ревность… Положила свою руку на его и сжала, привлекая внимание, отец поднял свои черные глаза, а у меня слезы навернулись, как трогательно и ранимо он выглядел в этот момент.