“Хорошо, хоть не мое полотенце” - вдруг подумалось мне и я улыбнулась, все еще смотря на братьев расширенными от изумления глазами. Спокойно и даже с интересом наблюдая за манипуляциями надо мной. Сейчас они совсем не походят на принцев, хотя одежду не сменили, только верхний камзол сняли, да рубашки у обоих не на все пуговицы застегнуты. Но выражение лиц и поз сменилось на знакомое тепло, озорство и расслабленность.

– Здесь очень красиво!
– восхищенно выпалила я, увидев знакомую повязку, недавно снятую с глаз.

Хватит мне и рук.

– Да, пожалуй обойдемся без нее.
– И Айверин кинул черную полоску в сторону обрыва, где ветер подхватил ткань и закинул на ближайшее дерево. А Арлеонт удобно устроил меня на мягком одеяле и даже подушечку подложил под попу.

– Хочешь пить?
– вдруг спросил мужчина, голубые волосы, которого трепал ветер.

Голос его при этом был полон надежды, улыбка с хитринкой и глаза смотрят в одеяло. В чем подвох?

– Хочу.
– я и правда очень хотела и пить, и есть.

Не отравят же они меня? Значит подвох не так страшен.

Я сделала небольшой глоток из подставленной к губам большой кружки. Арли быстро облизал губы.

– Попей.
– быстро предложила я взглядом указывая на свой стакан, другого же все-равно нет.

Мне было интересно на что рассчитан подвох. На меня? Или не только.

Напиток вкусный пряный, освежающий, с остринкой, как у имбирного с лимоном, и в меру сладкий.

– Ты угощаешь?

– Конечно, не стесняйся.

Он вложил кружку в мои связанные руки, поверх держа свои и не стесняясь, глядя мне в глаза с неподдельным вожделением, сделал несколько больших глотков и посмотрел на Рина. А Рин смотрел на меня и мне вдруг стало неловко. Чего они от меня ждут?

– Рин, угощайся и ты.
– тот с готовностью обхватил мои руки с кружкой и тоже попил, а потом поднес к моим губам и не отпуская моего взгляда поил, будто целовал. А когда напиток закончился и вправду поцеловал, жарко, нежно. Его губы были вкуснее напитка, они пьянили и согревали и разжигали пожар внутри меня. Хотелось освободить руки и притянуть его ближе, взять лицо в ладони, как он держал мое и не останавливать этот поцелуй никогда. Мы задохнулись и горячие губы сменились на прохладные, которые впрочем скоро тоже стали обжигающими.

– Так, сначала нужно покушать. И расскажи-ка нам вот об этом.
– красноволосый вытянул две цепочки из-под простыни.

– О, что это у нас такое интересное.
– проявил тот самый интерес Арлеонт.

– Это мне дала привидение ведьмы Велрины, хранительница магии Лир. Она живет в зачарованной избушке за домом. Она дала мне это украшение,- я приподняла два сердечка пронзенных стрелой - Сказала, что украшение перешло ей как хранительнице магии Лир. Ваши лирионы при соприкосновении с ним засветились и слились, приняв такую же форму.

– Как все странно. Я такого не видел и даже не слышал.

– Надо посмотреть в древних книгах, в хранилище отца. А теперь кушать. И, в следующий раз, не надевай чужие подарки без нас, а еще лучше не принимай их вообще. Мы тебе сами все, что нужно подарим. Кушать.
– настойчиво повторил он.

Я приподняла брови: “Все, что нужно?” Но говорить ничего не стала.

Да-да, я ужасно голодна. И не только желудок требует еды. Я вся хочу еще поцелуев, ласк и всего остального десерта. Мы сидели тесным кружком, я все еще спеленутая и жующая очередную вкусность попавшую в рот. Кормили меня так чувственно, что мне становилось все жарче и я постепенно стягивала с плеч простыню. Еду подавали с рук и с губ. Я тоже делилась кусочками, ухитряясь делать это без рук.

Это была какая-то неимоверно вкусная пироженка с орешками, и нежным кремом, ее мне подавал Айверин. Осторожно держал пальцами и ждал, когда откушу, но я постаралась забрать ее и не разгрызть по дороге. А потом предлагала попробовать откусывать кусочки без рук, как я, сначала одному, потом другому.

Арлеонт оказался прав, если бы я осталась в платье, то оно было бы безнадежно испорчено. К тому времени когда мы добрались до фруктов, простынь, в которую я была небрежно укутана, упала на ноги. И мальчики, по-моему, специально не успевали донести до моих губ ягодки, сок которых они слизывали с ключиц, груди, живота. Поцелуи стали ягодными, а дыхание тяжелым, мы уже почти не смеялись, все больше отдаваясь страсти.

И вот я лежу на спине, в голове у меня сидит Арлеонт и держит поднятые руки. Айверин целовал мне животик, щекотно проводил языком по пупку и остро прикусывал кожу, безумно медленно спускался вниз. Я извивалась и смеялась, когда было особенно щекотно. Он капал на кожу белый сок суйи, который из-за цвета зовется молочком.

– Этот фрукт считают идеальным для интимных игр - капая сок мне на губы, объяснял Арлеонт.

Пока облизывала губы, они с братом ласкали сбрызнутые соком соски.