Я согласно кивнула и произнесла:

– Как владетель замка «Северная звезда» и прилегающей к нему земли даю разрешение на постройку представительств гильдий торговли и ювелиров народа брухов.

После этого среди брухов послышались восторженные восклицания. На лицах расцветали улыбки. Многие пытались читать что-то перед лицом. Народ брухов входил в игру.

***

«Вы обеспечили возможность прихода в игру народа брухов. За новых игроков по соглашению с их представителями вам начислено 10000 очков развития. Ваши действия признаны эффективными. Вам дополнительно начислены 5000 очков развития».

Я поздравила Лейта и Вирта, еще раз напомнила об ужине и мы с Каем перенеслись на пустынный берег моря. Я попросила Гордона найти для нас самый пустынный и живописный участок морского побережья. И мы, наконец, остались одни.

Время после воскрешения меня и Джима летело всполошенной птицей. Вокруг царившая шумная суета, мелькали радостные лица, меня ни на минуту не оставляли одну. А я до сих пор так до конца и не осознала произошедшего со мной. Я радовалась, но не верила, что все закончилось, и Кай, мой Кай, рядом. И это не сон. Ночные часы наедине с Каем не утоляли жажду близости, а только разжигали костер желания. Мы сплетались в пламенных объятьях и любили друг друга как в последний раз. Я боялась закрыть глаза и таращилась в темноту. Казалось, стоит их закрыть и всё исчезнет.

И вот мы вновь одни, и словно лопается струна, и окончательное осознание накрывает волной и сносит все мысли. Я как-то беспомощно цепляюсь за плечи оборотня, он тянет меня к себе и жарко, жадно целует. Голова сразу начинает кружиться, а где-то внутри меня начинает скручиваться и пульсировать пружина. Горячие руки Кая скользят по моему телу. Он стонет мне в рот. Я распахиваю закрытые глаза и тону, тону в глубокой синеве его глаз. Мои пальцы запутываются в его густых волосах. Платье сползает с плеч. И губы Кая смыкаются на остром навершии груди, срывая с моих губ сладкие стоны. Я плавлюсь в руках любимого, огнем горит внутри от желания. Не замечаю, как мы оказываемся полностью раздетыми, но прикосновение его обнаженной кожи к моему телу вызывает дикий восторг. Хочется тереться об него, прижиматься, врасти своим телом. Кай подхватывает меня на руки и несет к воде, опускает в набегающие на берег волны и вместе с накатившейся волной входит весь. Я выгибаюсь в его руках. Морские волны, ритмично омывая, пытаются охладить мое разгоряченное тело, но Кай движется во мне все быстрее и быстрее. Волны не успевают и сдаются, а я сгораю в сумасшедшем танце страсти.

Длинные холеные пальцы яростно сжимают бокал, тонкий хрусталь не выдерживает и лопается, осыпаясь. На белый ворс ковра капают рубиновые капли крови. Кан, простонал сквозь сцепленные зубы, мысленно находясь за тысячи километров и не замечая капающей крови. Как больно, когда любимая принадлежит другому. Несоизмеримо больнее, когда ты связан с ней, видишь и чувствуешь, все что чувствует она. Невыносимо. Маг раскрывает наполненные болью глаза и стряхивает с ладони осколки бокала.

Как долго он еще выдержит такую муку. Единственное, что его сейчас останавливало от убийства оборотня, это то, что малышка никогда его не простит, а ему почему-то это стало важно. Маг горестно вздохнул и откинул голову на спинку кресла, вновь закрывая глаза.

Глава 3 

ВЕНЧАНИЕ ДУШ

Мы опоздали, мы очень сильно опоздали к ужину.

Оказывается, уже прибыла Миарна и с ней около двадцати крокаров. Они поговорили с капитаном гвардейцев и шесть крокаров разместились в казармах в выстроенном специально для них верхнем этаже для несения караульной службы и поступили в распоряжение капитана. Остальные разместились в замке. Гордон выделил две башни, значительно увеличив их в размере, приспосабливая для нужд летучих существ. Третью башню с широким балконом, как мы и решили, заняла Миарна. Созданный ею из соплеменников отряд был готов для решения различных военных и не только задач.

До обеденного зала добрел профессор. Гордон известил его, что большое количество древних фолиантов хранится в подземной лаборатории и профессор сорвался туда. Когда он осмотрел находящиеся там книги, то заявил духу, что остается жить здесь и его не беспокоить в ближайший месяц, а лучше год. Гордон флегматично выслушал профессора, перенес ему в лабораторию кровать, удобное кресло и накрыл ему там ужин. Профессор сидел в кресле у разожженного камина, читал и никак не реагировал на духа. Гордон осторожно сунул жареную куриную ножку в руку профессора, понаблюдал, как профессор, не отвлекаясь от чтения, ест, удовлетворенно хмыкнул и исчез.

Приходили брухи, столкнулись в холле с зеленой домоправительницей с витыми рожками. Опешили, хотели уже уйти, но Гордон не позволил. Проводил в трапезную, накрыл гостям стол, извинился за задерживающихся хозяев. Тут в трапезную прошла леди Клауди, звонко постукивая копытцами. Брухи настороженно на нее посмотрели и получили приветствие в духе статс-дамы императрицы.

– Уважаемые, не стоит там пялиться на представительницу древнейшего и знатнейшего аристократического рода. Это просто неприлично!

Лица невысоких торговцев вытянулись.

– О, эти мужчины, невоспитанные мужланы! – закатила глаза леди Клауди, возмущенно вильнув куцым хвостом – Вам бы только жарку пить и капулины лопать!

Торговцы переглянулись и Лейт вежливо спросил.

– Уважаемая эм – и замолчал.

Антилопа возмущенно вытаращила глаза и заверещала:

– Уважаемая Эм? Эм? Боже! Какой моветон! Меня зовут леди Клауди, невоспитанные вы гранаки!

Лейт откашлялся и вновь произнес:

– Уважаемая леди Клауди! Прошу вас, поведайте нам, что вам известно про жарку, капулины и гранаков?