После этого секс у меня был только пару раз — в моменты самого большого эмоционального напряжения. А вот сейчас я мысленно начинаю возвращаться к этой части моей жизни. Интересно, что физически я ничего особо и не чувствую. Возможно, в моей голове стоят жесткие блоки. Возможно, это из-за собственного чувства вины, что гложет меня.

Хотя мысли тот или иной раз сворачивают с уже привычной протоптанной тропинки, где секс под запретом. Иногда, глядя на Аделаиду, я думаю о нарушении всех своих запретов. Скорее, это какое-то помутнение или же дурацкая слабость. На меня действует как-то весеннее обострение? Хотя март с его флюидами уже давно позади, а сегодня конец мая.

И сколько бы я не плавал, никак не могу прийти к новым выводам и обещаниям самому себе. В итоге загоняю свое тело так, что теплая вода вокруг меня уже не радует, а мышцы откровенно разрываются. Вылезаю из пруда и смотрю на время. Проплавал я почти час, что хоть как-то оправдывает болезненные ощущения в теле. Давно я не устраивал таких тренировок на руки. После этого уже возвращаюсь в кровать и быстро отрубаюсь, все же физические нагрузки всегда хорошо действовали на меня. И я даже почти не успеваю подумать, что где-то рядом — в соседней комнате — спит девушка, которая в моих мыслях постоянно меня преследует.

Глава 14

Всё-таки утро прекрасно, оно не безжалостно,

как ночь, заставляющая вспоминать то, что хочешь забыть.

Аделаида

Мне снится рыба. Уже третью ночь подряд. Моя бабушка, истинная женщина преклонного возраста, которая перешла на изучение мистики, примет и фольклора наших предков, обязательно бы сказала мне, что это к беременности. Но, к счастью, такая радость мне не светит. Хотя бы из-за того, что для беременности мне нужен секс. А для секса мужик. Ничего из вышеперечисленного в наличии не наблюдается.

Но я просыпаюсь в очередной раз, будто бы слыша запах жареной рыбы. Из-за возбужденного сном сознания, мой привычный завтрак с йогуртом и овсяной кашей превращается буквально в процесс мазохизма. Давлюсь полезной едой и бегу на работу. Заказы у нас полились ручьем, так что мне теперь приходилось в три раза чаще отвечать в директе, пока Анжелка была занята. А после подбиваю бухгалтерию и пытаюсь вести отчеты.

Даже приходится задуматься над увеличением штата. Такие мысли пока только в процессе, но уже потихоньку начинают вылезать наружу. Для начала я оговариваю это со своими сотрудницами. Они не против нового человека в коллективе, что существенно упрощает мне задачу. Остается только просчитать все варианты — новый человек требует и новой зарплаты. Так что я погружаюсь с самого утра в работу. А вечером настолько устаю, что даже забываю зайти в магазин за той треклятой рыбой.

Поэтому не удивительно, что ночью меня снова преследует непонятное мне ведение. И я даже в редком вечернем разговоре с Олегом рассказываю о странном желание отведать рыбки. Он шутит тоже о дурной примете о беременности, на что я делаю характерное «тьху-тьху-тьху» и стучу по дереву в основании кровати. Засыпаю с мыслями о еде, а просыпаюсь снова от запаха. Только в этот раз он почему-то не рассеивается с приходом первой сознательной мысли. Наоборот усиливается.

Я вскакиваю с кровати и иду на запах. Вряд ли грабители приготовили мне жареного карася, поэтому не боюсь появляться в кухонном пространстве. А вот мама, стоящая около моей плиты, меня удивляет.

— Хм, доброе утро.

— Доброе, доченька. Я надеюсь, что тебя не разбудила?

— Если только запахом.

— Ты меня извини, я ключами запасными воспользовалась, — улыбается она, переворачивает рыбку на сковороде. А после откладывает лопатку и обнимает меня. — Мне уже несколько дней снится, что я у тебя жарю рыбу, и так хочется ее съесть. Я вот решила сделать это уже, а то ведь сны не отстанут.

Смеюсь с удивительного совпадения или какого-то видения. Рассказываю маме об этом. Она только качает головой и предлагает сесть за стол с удивительно «полезным» завтраком. Я с работой уже давно не была в гостях у родителей, поэтому в это утро решаю повременить с «Адельгейдой». Наоборот — сижу с мамой на своей кухне и рассказываю обо всем на свете. Она мне — о своих учениках, я — о тканях и поставщиках. Она — о бабушке с ее приметами, я — о желании завести кота.

А потом раздается звонок в дверь. Я смотрю на часы. В восемь утра ко мне могла завалиться только Анжелка, но она погрязла в своей личной жизни, поэтому временно забила на меня. Я удивленно переглядываюсь с мамой и иду в коридор. Позже думаю, что было бы в целом неплохо накинуть на свою пижаму халат, но тянусь к замку раньше.

Олег стоит на пороге моей квартиры с пакетом своего ресторана.

— Доброе утро. Доставка рыбы, заказывали? — улыбается уголками губ и смотрит на меня.

— Хм, доброе утро, заказывала, но не в таком объеме, — растерянно смотрю на протянутый мне пакет.

— Не понял.

Олег шагает в коридор моей квартиры и закрывает за собой дверь.

— Не ты один с провизией ко мне пожаловал. А что там, кстати?

— Там стейки из красной рыбы. Но все равно не понял.

В коридор из кухни выходит мама, явно уже сгорая от нетерпения, кто же ко мне пожаловал. Мне приходится представить своих гостей друг другу, хотя визуально они точно должны быть знакомы. А мама об Олеге так и вовсе многое знает, учитывая все сплетни, слухи и мою детскую влюбленность в мальчика из нашего подъезда.