– …Подняты на ноги все полицейские части и ближайшие воинские подразделения, – всё так же бесстрастно докладывал диктор. – В настоящее время принимается решение о введении в провинции чрезвычайного положения. Мы будем продолжать держать вас в курсе событий! Следите за новостями на нашем канале.

Всё. Экстренный выпуск закончился. Пошла реклама.

Ещё примерно минуту я невидящим взглядом смотрел на то, как прекрасные девы в струящихся одеждах собирают чайные листья на фоне гор, а потом улыбающаяся женщина заваривает чай и оргазмически стонет, вдохнув аромат. Через минуту отмер и убрал в телевизоре звук.

– Какой кошмар, – выдохнул, отмерев вслед за мной, Болин.

– Улун? О, да, – согласился я. – Терпеть его не могу.

– Святые духи, я не об этом! Вы видели, что творится на северо-западе?

Я вздохнул:

– Доктор Болин. Телевизор большой, глаза у меня на месте. Всё то время, что показывали новости, я смотрел на экран. Каким образом, по-вашему, я мог не заметить, что творится на северо-западе?

– И что вы об этом думаете? – Болин был не из тех, кого можно смутить грубостью.

– Что я об этом думаю…

Честно говоря, думал я по-русски и матерно. А самыми цензурными и подходящими словами, которыми мог бы описать Болину происходящее, были «восстание зомби».

Вот оно, началось – то, о чём мы давным-давно, сидя над обрывом, разговаривали с Дэйю.

Среди тех, кто был одет в белые безрукавки, я не видел стариков. Там даже мужчин среднего возраста не было – сплошь молодые парни. Крепкие, тренированные. Одно слово – бойцы. Те, что «работали» на улицах. Участь, которую пророчил мне когда-то Вейж, мир его праху. Если бы я не был избранным и вопреки всему, что мне противостояло, включая собственное тщедушное телосложение, сумел выбиться в борцы в Цюане, попасть на межклановый турнир и победить, я бы тоже стал таким бойцом. И, как заметил когда-то Юн, начинать мне пришлось бы с улиц. То есть я превратился бы в одного из тех парней, которых видел только что на экране – с той лишь разницей, что носил бы не белую безрукавку, а чёрную.

«Это ведь только так называется: начинать с улицы, – сказал мне когда-то Юн. – Большинство там же и заканчивают».

Интересно, куда деваются клановые бойцы, достигшие условно-пенсионного возраста? Вероятно, туда же, куда в моём мире деваются профессиональные спортсмены, выйдя в тираж. Какая-то часть до последнего цепляется за спорт – продолжает выступать в любительских соревнованиях, идёт на тренерскую работу. Кто-то пытается освоить обычные профессии – несложные, разумеется, потому что времени на получение образования или специальности у этих людей не было, всё их время занимали тренировки. А кто-то садится на шею жене/мужу/родителям и стремительно спивается – от осознания собственной никчёмности. На пьедестале, который всего год назад занимал ты, уже стоит другой парень. А ты, тридцатипятилетний старик, на хрен никому не нужен… Жёсткий удар для психики, не каждый выдержит.

Кланы, скорее всего, предоставляли своим «старикам» рабочие места на заводах и фабриках. И люди шли работать – деваться им было некуда. Ведь раз подсев на клановые таблетки, слезть с них ты уже не мог.

Таблетки. Парни в белых безрукавках сидели на таблетках, все поголовно. Тех самых, «секретным ингредиентом» которых являлась кровь Кианга.

«Кровь, заряженная его духом, – вспомнил я слова, сказанные мне когда-то Дэйю. – Сверхбыстрое подчинение. Вот о чём не догадываются кланы: они роют себе могилы собственными руками. Потому что каждый, кто принимает таблетки, на самом деле подчинён Киангу. Как только он отдаст приказ – эти люди сделают всё, что угодно».

И сегодня, судя по тому, что я увидел пять минут назад, Кианг отдал приказ.

Не знаю, к какому выводу пришли представители властей, наблюдающие за «беспорядками», а для меня происходящее было ясно: парни в белых безрукавках бросались не абы на кого. Они охотились на своих.

Люди, на которых шла охота, не выглядели бедняками. Парни в белых безрукавках избивали на улицах, выволакивали из домов, подстерегали возле ресторанов и офисов тех, кто ими управлял. Старших «цепочек», смотрящих городских районов, владельцев казино, ресторанов, борделей – всех, кому в клане Хуа принадлежала власть. Что за команду отдал этим парням Кианг, я не знал, но догадывался. Месть – вот какого джинна он выпустил из бутылки. Парни, ваше время пришло! Вы вправе отомстить тем, кто долгие годы держал вас в чёрном теле. Кто подсадил на таблетки – а за малейшую провинность мог оставить без них. Тем, кто отнял право на простую человеческую жизнь, лишил семей, детей, возлюбленных.

«Идите и возьмите то, что принадлежит вам!» – должно быть, примерно так звучал приказ Кианга. По телевизору этого, конечно, не покажут, но я был уверен, что, оттоптавшись на своих бывших начальниках и вдоволь натешившись безнаказанностью, парни в белом устремлялись добывать таблетки. В том, что они их добудут, я не сомневался. Вопрос – что дальше? Чего добивается Кианг? Какова конечная цель этого зомби-апокалипсиса?..

В висках заныло – как бывало всегда, когда вопросов в голове роилось больше, чем я мог найти ответов.

– Что с вами, господин Ченг? – Доктор Болин неведомо когда успел оказаться рядом и сочувственно смотрел на меня. – Головокружение? Мигрень? Подождите немного, я сейчас позвоню и попрошу, чтобы вам принесли лекарство. Это буквально чудодейственный препарат! Он мгновенно снимает…

– У вас есть семья, доктор Болин? – перебил я.

– Э-э-э… – растерялся Болин. – Вы никогда об этом не спрашивали…

– Мало ли, о чём я не спрашивал. Так есть или нет?

– Есть. Жена и сын. К слову, удивительно талантливый мальчик! Вы не поверите – ему всего четыре года, а он уже…