Дато обрушил на меня целый ворох вопросов, возникших за неполных два дня, точно я отсутствовал месяц. Ночные смельчаки до сих пор кукуют на нулевом этаже моего клуба, отказываясь говорить с кем-либо, кроме меня. Что ж, это интригует. Не каждый может выдержать допроса Дато. Удивительно, как с этим справился блевотный студентик?

Пообщаться с ними приоритетное дело в моем длинном списке. Так что девушку оставил в доме и сразу туда. Она не возражала, хоть и посматривала с опаской после моего напоминания о ее должке.

Клуб закрыт, рано встречать гостей, солнце ещё не коснулось горизонта. Стоило ступить внутрь, как меня засыпала вопросами администратор.

— Тариэл Амиранович! Как хорошо, что вы вернулись! Вчера компания посетителей устроила драку, сломали два стола, четыре стула, разбили кучу посуды, — бежала за мной Ольга, не поспевая за широким шагом, и быстро-быстро говорила, — а ещё, участковый должен прийти, изъять видео с камер. Что делать с испорченной мебелью? Новую заказывать? Видео участковому отдавать? Для нас копировать?

Резко остановился и девушка чуть не впечаталась носом в мою спину.

— Напомни-ка, Ольга, за что я тебе плачу? — ненавижу, когда подчиненные плохо делают свою работу, а она, в последнее время, постоянно лажает. Девушка испугано хлопает глазами, беззвучно открывая и закрывая рот. Срываю с неё бейдж с надписью «администратор» и вешаю на бармена. — Я в тебя верю, — хлопаю по плечу ошарашенного паренька, — поздравляю, ты теперь официантка или безработная, выбирать тебе, — уволил бы к чертовой бабушке, но она мать-одиночка.

Развернулся на пятках и вышел на лестничную площадку.

На нулевом этаже дежурил Заза. Судя по теням, залёгшим под карими глазами, вахту нёс ответственно — не спал. Отпустил его, пусть отдохнёт и выпьет чего-нибудь горячего, тут собачий холод. За тяжёлой железной дверью небольшая комната с двумя подстилками на бетонном полу, на скорую руку сбитый деревянный стол и два стула. На скрип отворяющейся двери узники подняли головы, мигая заспанными глазами. Надо признать, нервная система у ребят что надо. Я бы ни за что не уснул.

Прошёл внутрь, уселся верхом на стул, сложив руки на его спинке:

— Слушаю.

Студент указательным пальцем подтянул треснутые очки выше на переносицу и прижал худые ноги к груди. Белее снега, держится отстранённо, глядит волком. Ещё немного и разноется. Осмотрел его с верху до низу. Брезгливо поморщил нос. При свете малец казался ещё тщедушнее, чем ночью в гараже. Обрадовался, что не заметил на его теле очевидных следов работы Дато, видимо, у брата тоже рука не поднялась. Это ведь все равно, что женщину ударить. Какие черти его привели в криминал?

Второй смотрел открыто, решительно. Короткий ёжик плешинами просвечивает белую кожу головы, узкие щелки, вместо глаз, разбитая губа, опухший нос — вырисовывается почерк Дато. Он хромая подошёл к столу, сел, вцепившись в меня преданным взглядом. Судя по всему, разговор предстоит долгий, но цивилизованный.

— Спасибо, что сохранил мне жизнь, Таро, — еле шевелит расквашенными губами. Вместо одного зуба зияет чернота. Опускает взгляд на мозолистые короткие пальцы, перепачканные мазутом, сложенные замком. — Если бы я знал на кого взял заказ, никогда бы не согласился.

— Лирику в сторону, не с барышней в любви объясняешься. Ближе к делу: кто, когда, какое было задание, откуда узнали где я.

С трудом поднимает заплывшие кровью глаза и снова опускает на свои руки.

— Я, вообще-то, не убийца, — горько усмехается. — Честно тружусь в автосервисе, иногда промышляю мелким воровством бытовой техники со складов, — виновато смотрит и жмёт плечами, — ну не хватает мне, чтобы семью прокормить. По молодости загремел за разбой и на приличную работу больше не берут. Скоро зима. Жене и сыну нужна тёплая одежда, а я едва покрываю долги за коммуналку. Того и гляди, на улице останемся в лютую пургу. Нашёл подработку. По ночам разгружал контейнеры с торговых кораблей. В одну из таких смен ко мне и подошёл лысый, — замялся, — ну тот, которого я… В общем, предложил баснословную сумму. Сказал, что убивать даже не надо, просто сопроводить этого, — кивает на застывшего в углу студента.

— Дальше.

— Лысый был главным, так что вся информация передавалась через него, — начинаю звереть, он замечает это и ускоряет речь, — но я слышал телефонный разговор с заказчиком. Погоняло у него звучное, запоминающиеся — татарин.

— Татарин? — автоматом переспрашиваю, пока мозг ищет возможные совпадения со знакомыми лицами, — это уже что-то, — хмыкаю, но понимаю, что этот товарищ мне на пути не попадался.

— Таро, за то, что пощадил меня хочу верно тебе служить, — руки трясутся вместе с голосом, волнуется.