Шрифт:
Слышит шаги, голоса. Значит, закончили. Значит, скоро здесь опять будет шумно. Лучше выйти и продолжить ждать за дверью в коридоре. Лучше. Какие-то странные были чувства, когда он ее увидел тогда. Зачем вообще подошел? Он не знает. Необъяснимо, непонятно и забавно. Ну и пусть. Но может и не стоило так делать? Хотя, какая разница.
Анита видит фигуру в коридоре. Будто удивляется слегка, подходит.
– Все-таки ты еще здесь.
– Ну, мы же договорились, а я держу слово.
– Я тоже. Ладно, подожди еще немного, я быстро.
– Уже и так сижу и жду. Не торопись.
– У тебя волосы влажные?
– Да. Я же обещал в душ сходить.
– Очень ответственно с твоей стороны. Но.. Ты же не собираешься идти с мокрой головой?
– Они почти высохли. Меня это не тревожит.
– Там, между прочим, и фен есть. Если ты не знал.
– Знал, не люблю. Почему это тебя так беспокоит?
– Не хочу, чтобы из-за меня ты простудился.
– О, поверь, если я и заболею, то не из-за тебя точно. Не нужно меня опекать, ладно?
– Я не опекаю, просто беспокоюсь.
– И беспокоиться тоже не нужно. Ну все, давай, иди переодеваться уже, а то скоро корпус закроют. Ты же не хочешь остаться здесь со мной на ночь?
– Пошла, пошла. Удаляюсь, откланиваюсь, исчезаю.
Последнее слово она договорила, уже подойдя к двери раздевалки.
«Ну что за экспонат. Вот может он нормально разговаривать, нет?»
Анита слегка в расстроенных чувствах стоит под напором воды. Главное – волосы не намочить, а то сушиться придется долго. А она не хотела бы выходить на улицу с влажными волосами, в отличие от некоторых. Ох уж эти некоторые…
Рут запомнил прилипшую прядку к виску и мимолетную улыбку. Запомнил, зафиксировал, удивился. Ну вот, снова собирать мысли в кучку.
Дождался.
В молчании они шли по коридорам корпуса. Никто не знал с чего начать беседу, и стоит ли вообще ее начинать. Он машинально открыл перед Анитой дверь на улицу. Та машинально шагнула первой и ответила кивком головы. Кажется, так и должно быть. Так и было. Всегда.
На улице свежо. Сейчас темнеет быстрее, чем летом, а потому, солнца уже почти не видно. Лишь тонкая полоска заката мелькает между высоток. Вроде бы и Анн показывает дорогу, но почему-то у нее такое ощущение, что ведет не она, а ее. Странное ощущение. Но она не может определить его как неприятное. Скорее, как незнакомое.
Еще пара поворотов, и она будет дома, а они так ничего друг другу и не сказали. И если сначала от молчания было уютно, то сейчас оно пронизывает холодком. Неуверенностью заползает в легкие, от этого что-то сказать становится еще труднее. В конце концов, Анита не выдерживает и говорит первое, что приходит в голову, только бы не молчать.
– Почему решил проводить?
– Не пойми неправильно, это просто благодарность. Ты мне помогла, а я не знаю чем тебя поблагодарить. Так что, подумал, что проводить тебя в позднее время, как раз подойдет.
– Ну что ж, вполне. Мне и правда было бы неуютно. Но что я могу понять неправильно?
– Не знаю. Будто я.. Ну. Я… В общем… Будто подкатываю к тебе.
– А. Ну, знаешь ли, после того, что было в раздевалке, я и правда могла так подумать.
– Извини, случайно вышло. Я не хочу рушить ни чьи отношения.
– А чьи отношения ты можешь разрушить?
– Твои, разве нет? Тот парень, что иногда тебя подвозит в универ.
– А, вот ты о чем.
– Так что, все это просто жест благодарности.
– Ну что ж, я рада.
– И я. Я не хочу, чтобы ты поняла это как-то иначе.
– Вот и хорошо, что мы все обсудили. Но вообще, мы подошли, мой дом.
Рут оглядывает особняк. Удивляется, на секунду хмурится.
– Ну что ж, заходи. Спокойной ночи, рад был с тобой пройтись.
– Я тоже рада, спасибо.
Поиск замка, лязг железной двери. Темнота двора поглотила девушку и захлопнулась.
Точно так же, как захлопнулись и стихли стайки мыслей.
Иллюзии звезд
Чтобы что-то решить, иногда достаточно об этом рассказать.
Топ, топ, топ. А небо покрыто звездами. Поднимешь голову и окажется, что они смотрят. Так пристально и отстраненно. Словно им нет до тебя никакого дела. Безжизненные, но такие притягательные. И думается, неужели там больше ничего нет? Только лишь яркие вспышки в темноте. Думается, что там так много всего, что невозможно представить конца. И эта мысль пугает и очаровывает.