То, как деликатно старший принц пытался перейти к делу, вселяло в Шоуки некоторый трепет, а вот Таики подобрался и произнёс на удивление спокойно:

— Мы родственники, да? И кто отличился? Мой отец? Дядя Римари?

Наследник на такое только головой чуть качнул.

— Скажем так, у нас нет прямых доказательств, но судя по косвенным — Шоуки сын Наири Ло.

Таики побледнел, повернулся к Шоуки.

— Ноя уверен, он ни в чём…

— Именно поэтому он всё ещё жив, — согласился Аминари. — Мы уверены, что Наири Ло было наплевать в тот момент, что у него может появиться ребёнок. Более того, Шоуки был рождён уже после его смерти. Не ему отвечать за грехи своего отца. Но сходство с возрастом становится только сильнее. Многие это замечают, и рано или поздно кто-нибудь попытается этим воспользоваться.

Шоуки же только сейчас осознал всю глубину проблемы. Пальцы сгребли невольно и сжали полы одежд. Сын предателя?

Он лихорадочно перебирал свои детские воспоминания, но не мог вспомнить и момента, когда бы матушка отвечала на вопросы об отце, а не уводила разговор в сторону.

Поэтому?

Горло перехватило, вдох застрял где-то на полпути к лёгким. Шоуки, конечно, подозревал о родственных связях и был, кажется, готов услышать… Но не такое же! Проклятый предатель, безумец, хладнокровно уничтоживший собственный клан ради целей мятежников.

В глазах начало темнеть, но его привела в чувство лёгшая на плечо ладонь.

— Кузен, — Таики улыбался. — Я здесь. Ты всегда можешь положиться на меня.

Шоуки посмотрел на него долго и тихонько кивнул. Аминари наблюдал за обоими почти рассеянно.

— Если обстоятельства прижмут, будет лучше, если вы назовётесь братьями, — заметит он. — Ваши Предки, думаю, не будут против взять на себя капельку позора ради сохранения жизни своего потомка.

— Они не будут против, — пообещал Таики. — Я позабочусь об этом.

***

Клинки столкнулись, высекая искры. В этот раз оба были напитаны духовной силой в равной мере, увеличивая мощь ударов и парадоксальным образом уберегая клинки от повреждений.

По крайней мере, в тех случаях, когда накачка обоих клинков была равноценна, либо не отличалось слишком уж радикально. Иначе добрая сталь норовила зазубриться, а то и вовсе разлететься осколками. Не сломаться — именно брызнуть в стороны блестящими осколками.

Притоптанная земля дворика тут и там поблёскивала подобными.

Классическая связка ударов, сбить противнику топорный обманный приём, засадить поленом, которое, впрочем, ловко отразят волной. Подхватить ещё одно, и…

— Господин, вы слишком увлеклись, — карит отступил назад, и осуждающе качнул головой. — Уговор был об использовании исключительно Духовной силы.

— Прошупрощения. И вправду увлёкся.

Алан опустил клинок, радуясь небольшой передышке, и аккуратно уложил на землю десяток деревяшек, выдернутых из покосившейся поленницы. С практикой ему становилось всё легче работать на стыке магии и “магии” южан, момент перехода управления металлом в телекинез он и вовсе начал раз за разом упускать из вида. Просто использовал то, что было более эффективно в том или ином случае.

Потёр грудину невольно — за день он почти опустошил свой “внутренний очаг”, и тот отзывался неприятным нытьём. Это ощущение было для него в новинку, впрочем, он только недавно научился наконец насыщать сталь “духовной силой”, и это жрало её в приличных количествах.

Особенно, когда он перебарщивал и заливал слишком много, ломая тренировочные клинки господина наставника.

— Возможно, стоит закончить на сегодня? — подалголос Тамай, вольготно устроившийся на крыльце с чашкой чая. — Наш подопечный выглядит уже порядком измотанным. И его прогресс вполне удовлетворителен.

— Удовлетворителен, ха! — Имари закинул свой клинок на плечо. — Кабы моиученики прогрессировали с такой скоростью…

— У них нет такого чудовищного запаса духовной силы, — напомнил Тамай.

— И их не обучают одновременно трое выдающихся мечников, — вежливо заметил Алан, которого собственные успехи не слишком впечатляли. Кто угодно отточит навыки после таких тренировок.

Глупостью было бы утверждать, что его с нуля подтянули до весьма достойного уровня — Алан и прежде занимался фехтованием, хотя и северным стилем. Так что господину Имари, Тамаю, да решившему тряхнуть стариной Инари пришлось потрудиться, чтобы частью переучить будущего Императора, частью выстроить для него новый стиль, сочетающий особенности обоих фехтовальных школ.

— И таких выдающихся шалопаев! Все дрова разметали, такой беспорядок во дворе…

Все обернулись на появившуюся на входе во двор Ясуми. Девушка недовольно огляделась, уперев руки в бока.

— Мы всё уберём! Не переживай, дорогая! — мигом вскинулся Тамай, и, отставив чашку, бросился подбирать полешки. А то с неё станется самой за это дело взяться. Ясуми и прежде супругом вертела как хотела, но с тех пор, как даже пышные одежды перестали скрывать её растущий живот, ситуация ухудшилась многократно.