– Берегись!

Муравьишка изо всех сил дёрнулся. Даже вскрикнул от натуги. Оказалось, что едва пошевелился, и не вскрикнул – еле слышно просипел. Тут же в него вдарило, бросило в темноту. И всё.

А потом из-за края листа появилась её чудесная головка. Тихий голосок от тревоги подрагивал, будто травинка на ветру:

– Ты как?

Трусишка Ти попытался ответит бодро:

– Семь.

– Семь? – удивилась незнакомка.

– Больше?! – ужаснулся Ти.

– Пусть будет семь, – быстро согласилась она. – А что ты считал?

– Сколько падаю. Выдох – раз, ещё выдох – два, потом ещё выдох – три…

– Поняла-поняла, – отмахнулась летунья. – Помочь встать?

– А мы уже упали?

– Ага.

– Странно, – Трусишка Ти описал глазами круг, – я всё ещё падаю. И дышать тяжело.

– Сейчас я с тебя слезу… Легче?

– Да! Я Ти.

– А я Ия. Пока, Ти, – сказала она и упорхнула вглубь гнезда.

Трусишка склонил голову, вслушиваясь в себя. Чувство, будто он падает куда-то, пропало, но ощущение полёта сохранилось. Он никогда не чувствовал ничего подобного, потому подумал: «Надо же!»

Ти принял зерно, которое волокли сразу два брата, и задумчиво побрёл к складу. Наверное, казалось ему, так муравьи и умирают. Или не так. Но постоянно лететь в полном одиночестве в неизвестность мучительно. Вот если бы рядом была Ия и дом, который бы он для неё построил…

Конец ознакомительного фрагмента.