К этому необходимо добавить также астрономическую интерпретацию шумерского мифа «Инанна и Шукалетуда» 67 , предложенную Дж. Кули, в которой Инанна соотносится с Венерой, и действие мифа трактуется как образное описание последовательности ее синодических явлений [Cooley 2008a; id. 2008b; id. 2013, p. 160–173]. Эта гипотеза обсуждается подробнее в главе 4 в разделе, посвященном наблюдениям Венеры в старовавилонский период.

В шумерских мифах подчеркивалась астральная роль лунного божества Нанны, как en an-na «господина небес», dusumgal an-na «дракона небес», u4– an-na «света небес» и т. д. [Куртик 2002, с. 287; id. 2009, c. 124–125]. Параллельно Нанна считался пастухом многочисленного стада, состоявшего из одомашненных копытных – овец, коров и быков (udu, ab2, gu4). Он был богом животноводства и плодородия в самом широком смысле слова. Есть основания полагать, что его пастушеская роль имела также астральный аспект.

Высказывается предположение, что многочисленные стада Нанны в мифах и гимнах 68 обозначали рассыпанные по небу звезды; пастух Нанна и его стада – это в действительности Луна и звезды [Heimpel 1989, p. 250–252; Horowitz 2005, p. 176; Куртик 2009, с. 125–126]. Важным аргументом в пользу правильности подобной интерпретации служит лексическое тождество: MUL (= suhub2) = su2– gul2– lum, букв. «звезды = стада (коров, быков, овец)», принятое в лексической серии Proto-Ea из Ниппура старовавилонского времени [MSL II, 132 vi 62; MSL XIV, S. 94, 140: 3]. Чтение suhub2 для знака MUL засвидетельствовано в литературных текстах уже в эпоху III династии Ура [ePSD, suhub]. Этим временем, вероятно, датируется относящаяся к звездам метафора: звезды – это стада, пасущиеся на небе, пастухом которых является лунное божество Нанна 69 .

Шумеро-аккадские представления о звездах и планетах как «домашнем скоте», о небесных загонах для скота (tur3) засвидетельствованы в целом ряде текстов как шумерских, так и более поздних аккадских 70 . В астрологических текстах I тыс. при записи названий созвездий иногда использовался детерминатив ab2 = aru, букв. «корова» [Куртик 2007, m41]. Возможно, это обозначение отражает раннюю традицию мыслить звездное небо поэтически как пастбище или загон для скота.

Потребность измерять время и фиксировать события во времени изначально присуща человеку. Особую роль в формировании представлений о времени играли небесные светила. Измерение времени с глубокой древности было связано с наблюдениями светил. Один из самых ранних примеров мы находим в истории древней Месопотамии 71 .

В настоящей главе мы рассмотрим временные единицы, используемые для счета времени, а также календари, принятые в древней Месопотамии в III – первой половине II тыс. Анализ представлений, связанных с измерением времени, позволяет пролить свет на астрономические воззрения жителей древней Месопотамии в соответствующий период.

В Месопотамии в III тыс. в административном управлении, в хозяйственной и культурной жизни использовались три временные единицы – день, месяц и год. Они упоминаются уже в самых ранних известных текстах из архаического Урука, датируемых концом IV тыс. [Englund 1988]. Астрономические наблюдения небесных светил, прежде всего Луны и Солнца, играли важную роль в их определении.

Рассмотрим последовательно каждую из трех указанных единиц измерения времени.

День определялся как промежуток между двумя последовательными заходами солнца. Знак UD в значении u4 «день» известен со времени архаического Урука IV–III. Он использовался как логограмма во многих текстах III тыс. и позднее. В клинописи ему соответствовало аккадское слово umu(m) «день». Он мог обозначать светлую часть суток или только «утро», но также целиком сутки (день + ночь). Самая ранняя пиктографическая форма UD представляла изображение восхода диска Солнца между двух гор на востоке [Englund 1988, p. 136–137] (рис. 9, 10). Отсюда появились, вероятно, два дополнительных прочтения этого знака – dutu «солнце» и babbar, «белый, светлый».

Темная часть суток имела также особое название GI6, в клинописи ему соответствовало акк. musu(m) «ночь». Форма знака GI6 в текстах из архаического Урука (рис. 11, 12) позволяет предположить, что в Месопотамии в этот период небо мыслилось куполообразным. Особый знак SIG (символическое изображение захода Солнца 72 ) использовался в значении «вечер» (рис. 13). В текстах из Урука встречается противопоставление UD/SIG «утро/вечер» [Englund 1988, p. 166–167; id. 1998, S. 126].

При отсчете начала суток в Месопотамии была принята так называемая «вечерняя эпоха», день начинался от захода Солнца. Это было связано с использованием лунного календаря. Начало суток должно было соответствовать началу лунного месяца, которое определялось лунной неоменией 73 , наблюдавшейся вечером.

Другие обозначения, связанные с сутками в текстах III тыс. и в старовавилонский период: u4– zal «рассвет, на рассвете»; a2– gu2– zi-ga, акк. sertu, «рассвет, утренняя заря, на рассвете»; usan/usan2 (в старовавилонский период an-usan, u2– sa11– an и др.), акк. simetan «вечер, вечером»; u4– te-na (вар.: u4– te-en, u4– te-en-na), «вечер, вечером» [ePSD, usan/usan2]. Со староаккадского времени получило распространение аккадское слово urru(m) в значении «день (как оппозиция ночи)», «раннее утро». В эпоху III династии Ура встречаются также обозначения a2– ^gi6– ba-a «середина ночи, ночью» и an-ba-ra «середина дня, полдень» [Sallaberger 1993, Bd. 1, S. 5]. Последний термин в старовавилонский период приобрел вид: an-bar7, an-bar7– gana2, акк. karar^u; mulalu «полдень, середина дня, полуденный зной» [ePSD, anbar, anbarkar]. В старовавилонский период в ходу были аккадские термины ka^atum «утро», lil^atum «вечер» [Wassermann 2006].