– Гриша, – тихонько позвала Лена.

– Это обратимо? – резко спросила Вера, подавшись вперед. – Он восстановится?

– Ты меня не слушала? Понятия не имею.

– Строеву – голову оторву, – рыкнул Вадим. – Хватит с ним церемониться.

– Думаешь, это наш упырь? – Борода усмехнулся. – Вот уж нет.

– Это как же? – удивился Вадим. – Мы же у него, считай, Кобылина и отобрали.

– Да, – признал Борода. – Но стрелял не он. Ему как раз нужен был живой и здоровый Кобылин, в трезвом уме и здравой памяти. Чтобы мог рассказать, куда он спрятал те проклятые жесткие диски из подземелий зоопарка.

– А кто же? – удивился Вадим. – Неужели эти новые ребята с Балкан?

– Бинго! – объявил Гриша. – Вот им как раз активный игрок поперек горла. Им сейчас такие проблемы не нужны. Семейка князя давно балуется черной магией и может запросто привлечь внимание Жнеца. Собственно, это я и имел в виду, когда обещал, что Кобылин вернется. Как только узнал, что эти драные интервенты навострили лыжи в столицу. А еще у них обширные вековые связи в старой Европе, там, где про жнецов и аватаров знают много больше чем мы. Думаю, им уже приходилось сталкиваться с чем-то подобным.

– Гриша! – громче позвала Лена, наклоняясь над Кобылиным. – Гриш, смотри!

Борода замолчал, резко подался вперед. Охотник пошевелился, застонал и открыл глаза. Серые, мутноватые, но вполне живые и осознанные глаза.

– Леша, – тихо позвала Ленка. – Леш…

– А? – тихо откликнулся Кобылин, переводя взгляд на мрачного Григория. – Где я?

– Ты у друзей, – сказал Борода, опираясь на стол и нависая над охотником. – Все хорошо.

– Что со мной? – простонал Кобылин, пытаясь приподняться.

Лена попыталась ему помочь, но охотник со стоном откинулся обратно на куртку и зажмурился.

– Голова, – выдохнул он. – Больно…

– Вера, поищи анальгин в холодильнике, – быстро сказал Гриша. – Лен, воды.

Девчонки засуетились, бросились в разные стороны, а Борода нагнулся ниже, с тревогой всматриваясь в искаженное гримасой боли лицо охотника. Вадим тоже придвинулся ближе. Кобылин открыл глаза, увидел плечистую фигуру оборотня и заерзал, пытаясь отодвинуться.

– Тихо, – сказал Борода. – Все в порядке Леша, мы друзья. Все хорошо.

– Отравился, – пробормотал Кобылин, вглядываясь в Григория. – Опять паленую водяру подсунули.

Борода скрипнул зубами, нагнулся еще ниже, всматриваясь в серые глаза охотника. Он хотел что-то сказать, но тут подоспела Ленка. Кобылин, увидев ее, успокоился. Приподнялся, проглотил таблетку и запил водой, делая большие жадные глотки.

– Еще, – скомандовал Борода и Вера, стоявшая за спиной Лены, протянула всю бутылку.

Кобылин закряхтел, приподнялся на локте, другой рукой ухватил бутылку и присосался к ней. Выпив за пару глотков половину, откинулся на скомканную куртку.

– Ох, – сказал он, глядя в потолок. – Как паршиво.

– Леша, – позвала Лена, нащупывая его холодные пальцы. – Леш, помнишь меня?

Кобылин перевел на нее мутный взгляд, постарался сосредоточиться.

– Не, – наконец выдохнул он. – Не помню. Вообще…

Его глаза вдруг расширились, он выдернул руку из хрупких пальцев Ленки, заерзал на месте, озираясь.

– Вообще не помню, – забормотал он. – Мы же дома были… Конопатовы где? Ему плохо стало, помню, пена пошла…

– Вот зараза, – тихо выдохнула Вера, отступая на шаг. – Твою мать.

Кобылин приподнялся на локтях, окинул взглядом всю компанию, потом оглядел темный зал.

– Ребята, вы вообще кто? – спросил он, но тут же прикрыл глаза и со стоном повалился обратно на стол.

Лена покосилась на Гришу. Тот, выставив вперед подбородок, мрачно смотрел на Кобылина. Заметив взгляд охотницы, кивнул – мол, давай, лучше ты.

– Леша, – позвала она, наклоняясь над охотником. – Леш, попробуй вспомнить, что вы вчера делали?

– Уф, – выдохнул тот, открывая глаза. – Плохо… Помню. Голова болит… Пора завязывать с этой дрянью.

– Вспомни, – умоляющим тоном попросила Лена. – Леша, пожалуйста.

Кобылин нахмурил выцветшие брови, стрельнул глазами в сторону плечистого Вадима, потом снова взглянул на Лену.

– Пили мы, – буркнул он. – На кухне, вроде. Потом Конопатову плохо стало. А потом не помню. Потом наверно и меня срубило. Куда-то шли…

Кобылин зажмурился и тяжело задышал.

– Больно, – сказал он совершенно отчетливо. – Не надо.

– Давай, – неожиданно вмешался Борода и, схватив руку Кобылина, стиснул ее, как тисками. – Давай, Леха, вспоминай!