– Да брось ты это все, – выхватывает у меня из рук, свои вещи Игнат, – иди своими делами занимайся. Глеб попросил, чтобы ты ему всю документацию к завтрашнему дню в порядок привела. Отчеты по товарообороту, по продажам предоставила. 

– Игнат. Ты как себе это представляешь? – уставилась на парня. – Как я все это сделаю за один день? Это невозможно!

– Я знаю детка, но прости. Здесь сейчас каждый сам за себя. Постарайся и может тебя не уволят, – пыхтит Игнат, как кощей над златом, укладывая коллекцию сабель отца в футляр.

– Я так и думал, что крыса на этом корабле ты Игнат, – слышу за спиной знакомый голос и резко поворачиваюсь на него.

Черт! Вздрагиваю под хлестким взглядом Глеба, как от удара. 

Это и правда тот самый придурок, который сбил меня и которого я обозвала, да еще и деньги ему швырнула под ноги…, да я столько всего сделала, что мне точно здесь больше не работать.

– Вам бы колокольчик на шею повесить, – сказала и тут же пожалела. 

Взгляд парня потемнел, сделался колким.

– А вам бы язык за зубами научиться держать. Так я понимаю вы, а точнее ты и есть сестра Веры, Надя? – он сделал шаг в направлении меня, я отступила. 

У него была ужасная энергетика, которая жутко давила. И я чувствовала себя рядом с ним не в своей тарелке.

Я ее не сразу почувствовала там на дороге, когда оказалась под его железным “конем”: и чем он мог так понравиться Вере? Зато прекрасно ощущала сейчас.

– Да, я Надя. Но на рабочем месте я, для Вас, – специально сделала ударение на это слово, – не Надя, а Надежда Ивановна, и мое родство с сестрой, которая по своей неопытности решилась выйти замуж за …. Вас… не дает вам права фамильярничать со мной, – меня аж начало трясти от столько продолжительной дерзкой речи, которую смогла выговорить на одном дыхании.

– Надь, ну ты чего, – одернул меня Игнат.

– Ну, хорошо, – хмыкнул Глеб, оглядывая меня с головы до ног, и под его взглядом меня начало трясти еще больше, он как большой удав охотится за своей жертвой рассматривает меня, оценивает, – Надежда Ивановна. Значит никакой фамильярности. По поводу документов даю вам срок до завтра. Утра. 

– Но это невозможно? – возмутилась я. 

– А вы постарайтесь, Надежда Ивановна, не хотелось бы вашу трудовую книжку вначале вашего карьерного пути. «Портить статьей», —Глеб говорит холодно, колко. 

И я даже слышу в его некую брезгливость что ли.

– Я молодой специалист и могу ошибаться. Ваша статья на мое будущее никак не повлияет, – притопывая ногой, вскидываю подбородок вверх.

Вот так у меня всегда. Нет бы чтобы помолчать. Притихнуть. Но мой внутренний справедливец выскакивает наружу так же не вовремя и неожиданно, как черт из табакерки.

– Ну да, ну да. Юношеский максимализм, так и пышет. «Смотри не взорвись», —ехидно замечает он. – Совсем на Веру не похожа. Ни сдержанности, ни учтивости. Да и внешность у вас слишком разная, – Глеб дернул меня за косу. – Гадкий утенок, – проговорил он как будто сам с собой.

– Что? – мне показалось я ослышалась. – Я гадкий утенок? С меня хватит. Это уже слишком. Сам разбирайся со своей документацией. Понял. Придурок, – делаю резкий поворот и …

– Куда собралась, – парень дергает меня за косу, и моя голова дергается назад, а за ней и мое тело.

– Глеб, ты что делаешь? – слышу испуганный голос Игната. 

– Отпусти. Или… – шиплю сквозь зубы.

– Что? – улыбается Глеб, а в глазах загорается хищный блеск.

Я отступаю назад. Мне необходимо больше пространства. Но только спустя несколько секунд я понимаю, что Глеб загнал меня в угол.

– Ты слишком наглая для такой малявки, – хмыкает Глеб, делая шаг ко мне.

Я молча смотрю на него. Бежать мне некуда. С двух сторон стены, а передо мной Глеб.

– Если ты будешь меня запугивать, я все расскажу сестре. Не думаю, что она будет в восторге, когда узнает об этом, – дерзко кидаю ему в лицо.

Он сокращает, между нами, расстояние в считанные секунды.

И за его спиной я слышу короткий вздох Игната.

– Девочка, не стоит воевать со мной. Предупреждаю сразу, ты это войну уже проиграла… – он склоняется к моему лицу так близко, что я чувствую мятный аромат его дыхания.

Его близость кружит голову так, что сложно стоять на ногах.

– Это мы еще посмотрим, – сузив глаза, бью его коленом в пах, и отталкивая со всей силой от себя, бросаюсь бежать.

– Су-ч-ка, – слышу в спину сдавленный стон.

– Адресуй этой козе, чтобы нос свой даже не высовывала. Иначе… – хватаю белоснежный лист, что лежит под рукой, и яростно комкаю, попутно бормоча себе под нос ругательства.

– Ты сам виноват. Надя – она девушка с норовом, – аккуратно вставляет между моими громкими болезненными постанываниями Игнат, за что мне его так и хочется от души треснуть по голове.