Снаружи было в разгаре утро. Дождя не было и в помине. Более того, два дня кряду закрывавшие небо облака заметно поредели, обещая появление долгожданного солнца если и не сейчас, то к обеду. Меняющаяся к лучшему погода и перспектива на скорое освобождение подняли всем настроение. После завтрака мужчины и женщины стали объединяться в команды, чтобы принять участие в объявленных соревнованиях. Но вскоре на берегу радостно закричали, и подбежавшие узнать, в чем дело, заметили далеко на горизонте паруса.

Все смешалось в одно мгновение. Были забыты так и не состоявшиеся соревнования, дела, собственный корабль и все, вплоть до управляющего советом. Как и тысячи робинзонов до них, люди с замиранием сердец вглядывались в далекие паруса и гадали, куда же они повернут.

– Вот видишь, мой дорогой друг, – обратился к Пашке Флейшман. – Ценность парусного спорта у тебя прямо перед глазами, а в чем польза от твоей охоты? Забрать нас отсюда пара яхт не сможет, зато на них наверняка должен быть работающий передатчик. Можно даже поспорить, что будет раньше: или наши доблестные мореходы починят свое прохудившееся корыто, или сюда нагрянут корабли со всех ближайших портов и трасс.

В другое время Форинов затеял бы спор, но сейчас он с безмерно-счастливым выражением лица наблюдал за морем и только заметил:

– Там не две яхты, а целых три. Видишь? Нет, даже четыре. Тут что, проходит регата?

– Нет сейчас никаких регат, – возразил Флейшман, тоже всматриваясь в горизонт. – Пятая! Странно…

– Знаток! – с легким пренебрежением бросил Пашка. – Даже не знаешь, что в твоем, типа, любимом спорте происходит!

– Бывают же причуды у судьбы! – несколько в стороне от спорящей парочки заметил Кабанов своему шефу. – На дворе конец двадцатого века, а мы, словно наши далекие предки, вглядываемся в незнакомые паруса на горизонте и гадаем, заметят нас или нет. По мне лучше десяток транспортных вертолетов!

– Какая разница? – благодушно улыбнулся Лудицкий. – Главное, что нас наконец-то нашли. Будут вам вертолеты. И вот еще, Сережа… Я очень благодарен за оказанную мне поддержку. С этого месяца твой оклад увеличивается вдвое. Если есть еще какие-нибудь пожелания – скажи.

– Что вы, Петр Ильич? Я только выполнял свой долг, – немного смутился Кабанов, хотя мысль о деньгах и была весьма приятной.

От шлюпок к ним быстрым шагом шел Валера. После злополучного вечера он сменил форму на обычные свитер и джинсы, и только фуражка да бинокль отличали второго штурмана от столпившихся на песчаном пляже пассажиров. Правда, причиной переодевания был не страх. После похода на вершину брюки местами приняли травянисто-зеленый цвет, да и китель оказался испачканным настолько, что носить его стало неудобно. Белый цвет смотрится неплохо, но на лесные походы явно не рассчитан.

– На радиозапросы корабли не отвечают. В эфире прежняя тишина, – доложил Ярцев Лудицкому, словно тот и в самом деле был начальником.

– А чего вы ждали, Валера? – спросил подошедший Грумов. – Вряд ли на прогулочной яхте кто-то будет специально дежурить у рации, да еще на нашей частоте. Люди отдыхают на природе.

– Это не яхты, а парусные корабли типа нашего «Крузенштерна». Взгляните сами. – Штурман потянул через голову ремешок бинокля.

Оптика приблизила неизвестные парусники. Стало возможным разглядеть, что у двух кораблей по три мачты, а у остальных по две. Общим видом корабли больше напоминали сценку из исторического фильма, чем флотилию яхт, на которой состоятельные господа вышли прогуляться по морю.

– Бардак, – выразил свое мнение Кабанов, отрывая бинокль от глаз. – Что это может быть, Валера?

– Откуда я знаю? – вопросом ответил штурман. – Сколько хожу, никогда такого не встречал. Может, киношники стараются? Все, что могу сказать наверняка: две последних – это бригантины. Видите, одна мачта с прямым вооружением, а одна с косым? А остальные – точно как из фильма. Да еще у одного, по-моему, не хватает средней мачты. Такой большой промежуток…

– Поворачивают к нам, – заметил завладевший биноклем Лудицкий. – Гадайте, не гадайте, скоро мы и так все узнаем.

Неизвестные корабли и в самом деле повернули к острову. Какое-то время они шли все вместе, но потом одна бригантина ходко пошла за выступающий слева мыс. Один корабль, к радости столпившихся пассажиров, двинулся прямо на лагерь, а три оставшихся направились к неисправному «Некрасову».

Все эти маневры заняли довольно много времени. Перевозбужденные пассажиры успели без особого аппетита проглотить скудный обед, собрать нехитрые пожитки… Дальше им оставалось только ждать.

Шедший к берегу корабль действительно походил на иллюстрации к учебнику истории. Выдающийся вперед бушприт, сильно приподнятый ют, поблескивающая позолотой резьба, по два ряда пушечных портов с каждого борта… А вот средней мачты действительно не было, хотя было ясно, что она должна у него иметься хотя бы из эстетических соображений. Да и вообще, корабль имел несколько потрепанный вид, словно недавно побывал в морском сражении или, что гораздо правдоподобнее, попал в крепкий шторм.

Метрах в ста от берега парусник развернулся бортом и отдал якорь. Почти все паруса были уже убраны, и четыреста с лишним человек, стоявших вдоль кромки воды, восторженными криками приветствовали отвалившие от парусника шлюпки.

Словно в ответ на эти крики, борт корабля окутался дымом. Залп картечью был страшен, и многие пассажиры уже не услышали долетевшего через несколько секунд грохота корабельных орудий…