Она опустила ресницы. Улыбнулась – сдержанно и печально.

– Хотела сообщить, что прибыл автопоезд из Ксантра с продовольствием и сухими пайками. И еще кое с чем. – Сиенна протянула ему закодированную капсулу с письмом. – Старые знакомые передают привет.

Альн удивленно приподнял бровь. Взял капсулу, ввел цифры личного кода и, сняв защитную крышку, развернул скатанное в трубочку послание. Молча прочитал один раз, другой, и вопросительно уставился на Сиенну:

– Это правда?

– Я не читала письмо, командор, – мягко заметила она, – поэтому не могу ответить на вопрос. Но вместе с грузом из Ксантра доставили двух… особей женского пола в состоянии медикаментозной комы – для облегчения транспортировки. Я велела поместить их в медблок.

– И они…

– Не из нашего мира. Это очевидно. – Сиенна помолчала, а потом нетерпеливо придвинулась ближе: – Не хочешь ввести меня в курс дела?

«Или мы больше не доверяем друг другу?»

Он настолько отчетливо услышал этот не заданный вслух вопрос, что решил, будто целительница вновь применила свои способности телепата. Но женщина просто смотрела на него, внимательно, выжидающе. Похоже, это был голос совести.

Альн передал ей письмо и, пока она читала, попытался обдумать сложившуюся ситуацию. Нет, не с Сиенной, тут всё было предельно ясно: они теперь только друзья, никаких исключений, вторых попыток и последних шансов. Ни к чему. Доверие и дружба намного лучше любовной связи, которая тяготила обоих. По разным причинам, о которых не хочется вспоминать.

Сейчас его волновало другое. Почти десять лет Стражи надежно охраняли Порталы, не пропуская чужаков в этот мир. Одна большая проблема, с которой они столкнулись, поселившись на новой планете, была наконец решена. И тут происходит нечто, не поддающееся объяснению: в одном из городов, конкретно – в его родном Ксантре, Стражи по непонятным причинам оставили в живых двух иномирцев. Кроме того, прежде молчавшие анимусы вышли на контакт с командиром дежурной группы и велели ему защищать выброшенных Порталом алиенов. О’Рэн видел Стражей только издалека, но мог представить, что чувствовал тессарийский офицер, когда эти невероятно могущественные, пугающие создания склонились над ним и потребовали сохранить жизнь существам из другого измерения. Интересно, почему? Что в них такого? Офицер Форкс, его бывший сослуживец, писал, что особи в целом безобидны, по общему развитию немного отстают от эллатов и никакими выдающимися характеристиками не обладают. В чем же тогда дело?

– Глупо предполагать, что не знающие эмоций и чувств анимусы вдруг проявили жалость, – задумчиво проговорила Сиенна, возвращая письмо. – Действительно странно, Альн. Десять лет они уничтожали всё, что выскакивало, выползало и вылетало из недр Портала, не разбираясь, насколько оно разумно или опасно. Если я правильно понимаю их природу, Стражи вообще не способны оценивать. Только убивать.

– Еще вчера они и разговаривать не умели, – усмехнулся О’Рэн. – В любом случае, разгадывать эту загадку придется нам. Спасибо Форксу, который решил, что Нумера – самое безопасное место для иномирцев. Тоже мне, друг называется! Погоди, автопоезд еще не уехал? Сейчас я ему напишу…

– Чем дальше от столицы, тем спокойнее, – заметила Сиенна. – Представь, что сделали бы гражданские, если бы узнали о выживших. В лучшем случае, их ждала бы гуманная эвтаназия. В худшем – вивисекция.

– Слава Патриарху, – хмыкнул Альн, и женщина, не удержавшись, скорчила презрительную гримасу.

– Не упоминай при мне эту мразь! – прошипела она и соскользнула со стола. – Десять лет… а я помню всё так, будто это случилось вчера. – Он бросил на нее укоряющий взгляд, и Сиенна замолчала. Потом продолжила уже ровным, будничным тоном: – Я займусь нашими гостьями. Постараюсь выяснить, кто они, откуда и как сюда попали. На основании этого решим, что с ними делать дальше.

– Могу я взглянуть на них? – спросил он, когда целительница направилась к двери. Сиенна обернулась. Пожала плечами:

– Разумеется, командор. Хоть сейчас. Но я бы подождала, пока они проснутся.

Шум в ушах сменился оглушающей тишиной.

Мысли продолжали течь безостановочно, бесконтрольно, создавая нелепые комбинации. Перед глазами всё расплывалось. Ощущения тела отсутствовали.

Белое. Всюду. Поперек – бледно-желтое, вытянутое, шевелится. Рука. Чья рука? Опустилась. Холодная. Трогает. Это лицо. Моё.

Брови, лоб, кончик носа, губы. Язык – сухой.

Как называется, когда хочется пить?

Жажда.

Нужно двигаться. Движение – жизнь. Я жива. Нужно встать и найти воду.

Никак…

Попытка сглотнуть отозвалась болью. Способность чувствовать постепенно возвращалась. Видеть – тоже, хотя сфокусировать взгляд на предметах не удавалось. Как после глубокого наркоза…

Почему как? И дозу, похоже, вкатили приличную: до сих пор не пойму, где я. А главное – кто…

Свет заслонила чья-то тень: она перемещалась и по очертаниям напоминала человеческую. Значит, рядом есть люди. Хорошо, а то в первый момент показалось, что…

… мне снится кошмарный сон. Безликое чудище протянуло руку и что-то пророкотало – приступ страха был таким сильным, что нервы не выдержали и я отключилась. Судя по всему, врачи переборщили с кетамином 2 … кстати, зачем? Разве я больна? Мне делали операцию? Почему, черт возьми, я ничего не помню?!