Мы слишком долго молчим. Иван не дает никаких поблажек. Взгляд жесткий и бескомпромиссный.

Кручу кольцо, оно легко поддается. После смерти мужа я немного похудела. Ела и пила, только когда заставляли. С тех пор поправиться до привычного веса в пятьдесят пять килограммов почему-то не удается.

— Будет странно, да, если я приду на празднование Нового года с кольцом? — горько улыбаюсь.

Иван кивает. Ему почему-то совсем не весело.

— Хорошо, я сниму. Извини, что компрометирую тебя. Алина, наверное, заметила? Мы пожимали друг другу руки.

— Ей показалось, — коротко отрезает Северов.

Нехотя сняв обручальное кольцо, я прячу его во внутренний карман лыжной куртки и закрываю на замочек. Каждое движение настолько бережное и осторожное, что это не укрывается от Ивана. Он хмурится сильнее, тщательно следит за моими действиями.

Все же Северов сложный человек. Временами обманчиво хороший, но порой как сейчас — строгий и жестокий. Долго бы я с ним не выдержала. Да и не надо… Кто я для Ивана? Временная игрушка? Девушка, которая не запрыгнула к нему в койку после первого же предложения. Только и всего. Вдоволь наигравшись, он с легкостью вышвырнет меня из своей жизни.

Что ж, вот и всё. Кольцо лежит в кармане, где-то рядом с сердцем. Греет, обволакивает теплом. В номере надо не забыть переложить его в кошелек или, на худой конец, просто в сумочку, чтобы не потерялось. Этой утраты я не переживу.

Опустив взгляд, пытаюсь сдержать подбирающиеся к глазам слезы. Мир не перевернулся, земля не задрожала. Я по-прежнему жена своего мужа. И сердцем ему верна.

У Ивана звонит телефон, я пью уже остывший глинтвейн. Хочу ещё.

Северов, пользуясь моим замешательством, снимает трубку и глухо приветствует собеседника.

Я встаю из-за стола и указываю рукой в сторону стойки. Мол, отойду ненадолго. За добавкой. Успеваю услышать, как Иван говорит кому-то, что уехал из города.

— …День рождения? А, точно, забыл. К тому времени, конечно же, вернусь.

Пройдя между тесными рядами столов, шумно вздыхаю и прошу бармена сделать мне порцию глинтвейна. Хорошая вещь. Успокаивающая.

Оплатив заказ, возвращаюсь за столик. Северов как раз прощается с товарищем и обещает, что поздравит его с именинами.

Я задумываюсь о том, что вообще знаю про Ивана? Он новый директор завода. Молод, богат и, чего уж скрывать, привлекателен. И… и похоже, что больше ничего не знаю. Ноль информации.

— Понравился? — спрашивает Иван, глядя, как я пью глинтвейн.

— Очень. Надо будет подкинуть хозяйке идею продавать этот чудо-напиток в «Плюшке и Ватрушке». Правда, боюсь, тогда меня вышвырнут с работы за пьянство.

Лицо Северова трогает легкая улыбка, он улавливает шутку.

Мы выходим из кофейни и вновь идем на горнолыжную трассу. Только в этот раз забираемся на подъемнике немного выше. Я стараюсь и, кажется, делаю успехи. Страх, что не получится, постепенно растворяется. Без падений, конечно же, не обходится. Первые несколько раз Иван подъезжает, чтобы помочь подняться, а потом я встаю сама.

В один из подъемов Северов остается ждать внизу. По моей просьбе — будет снимать на телефон. Хочу отправить видео Светке, чтобы заценила. Подруга у меня та еще экстремалка. Уверена, что она похвалит и порадуется.

Заняв исходную позицию, делаю глубокий вдох. Ставлю лыжи, как учил меня Иван. И к собственному ужасу, замечаю внизу Алину в компании подружек. Они стоят чуть поодаль от Северова и пристально за мной наблюдают. Перешептываются, взрываются громким хохотом, который слышно даже здесь.

Это выбивает из колеи. Ошибка будет провалом. Если струшу и не съеду, то покажу им свою слабость. Выпитый глинтвейн приободряет, я все же начинаю спускаться. Сначала медленно и осторожно, постоянно притормаживая, а затем увереннее. Сердце часто стучит, адреналин зашкаливает.

Мне удается съехать без единого падения! И красиво остановиться рядом с Иваном.

Он убирает телефон и смотрит на меня… с восхищением!

Я подъезжаю ближе, стараясь не зацепить его лыжами. Еще ближе, и еще. Бросаю палки на снег, поддаюсь порыву и обнимаю Северова за шею. Потянувшись, нежно, едва уловимо касаюсь губами его твердых холодных губ. Согреваю своим теплом. И тут же отстраняюсь, чувствуя, что за нами неотрывно наблюдают со стороны.

— Спасибо, — шепчу Ивану.

— За что?

Он теснее прижимает меня к себе, его глаза горят каким-то бесовским огоньком. Теперь руки Ивана на моей талии. Он большой и сильный, а я много выпила. И готова выбросить белый флаг, признав, что целоваться с ним мне очень сильно нравится. Темная моя половина интересуется, что же понравится еще…

— Спасибо за то, что научил кататься на лыжах, Вань. Без тебя я бы не смогла.

— Давай займемся сноубордом, — тут же предлагает он. — Хочу заслужить поцелуи погорячее.