Но там меня ждёт сюрприз. Мне говорят, что вот уже несколько дней как она переведена в кардиологический центр. Я ничего не могу понять. Как её могли туда перевести? Почему? Если доктор мне сам сказал, что операцию, которую необходимо сделать тёте, нам ждать очень долго. А просто так туда переводить не могут.

Не получив в больнице никакого вразумительного ответа, я отправилась в кардиологический центр. Где мне сообщили, что вчера вечером моей тёте была сделана плановая операция. И что сейчас она находится в реанимации. Состояние её стабильное, операция прошла успешно.

— Но как? — искренне не понимаю я. — Мне сказали, что по квоте очень большая очередь на операцию.

— А вы не по квоте? Вашу тётю прооперировали платно. — Отвечает доктор, явно удивленный моей неосведомлённостью

— Платно? — искренне удивляюсь я. — Но кто оплатил?

— Максим Леонидович Приозерский. — шокирует меня доктор.

— Приозерский? — вот уж удивил, так удивил, нечего сказать.

Тогда я решаю не откладывать в долгий ящик и отблагодарить Максима Леонидовича. Приезжаю на работу, но мне сообщают, что он уже уехал домой. Хитростью выведываю у коллег его домашний адрес и еду туда.

И лишь когда такси останавливается у огромного особняка в элитном коттеджном посёлке, я начинаю сомневаться в своих действиях. Вот зачем я сюда припёрлась? Кто меня звал? Поблагодарить? Чего мне до завтра не ждалось? Вот больше чем уверена, что Приозерский сейчас всё двояко растолкует. Но пути назад нет, на заборе висит камера и она меня уже запечатлела, поэтому я отпускаю такси и нажимаю на звонок.

Ждать мне приходится не долго, отвечает мне приятный женский голос, наверное, жена Приозерского. А что? Сын у него есть, значит и жена имеется.

— Здравствуйте, — приветствую я её, — меня зовут Владислава Кирсанова, мне нужно срочно увидеть Максима Леонидовича. — Сообщаю я, понимая, как сейчас всё это глупо и двояко выглядит, но идти сейчас нужно до конца.

— По какому поводу? — интересуется женский голос.

— Я его бухгалтер, это по работе. — На ходу придумываю я.

— Проходите. — Женский голос впускает меня в калитку.

Едва я захожу в калитку, моему взору открывается огромный красивый особняк, с большим заснеженным садом, а в окнах горит приветливый свет. Как же там, наверное, тепло и уютно? У меня никогда не было постоянного дома. Мы с папой мотались по городам, гарнизонам и съемным квартирам. Постоянные переезды и чемоданы. А так хотелось домашнего тепла и уюта. Тихо иду к дому, наслаждаюсь хрустом морозного снега под ногами. Подхожу к двери, где меня уже встречает интеллигентная женщина лет пятидесяти.

— Здравствуйте, — приветствую я её.

— Здравствуйте, — отвечает она, и я понимаю, что голос в домофоне принадлежит ей. — Проходите в дом, а то холодно.

— Спасибо. — Благодарю её я, переступая порог дома Приозерского.

— Проходите в гостиную, располагайтесь, я сейчас позову Максима Леонидовича.

Снова благодарю её и прохожу в уютную большую гостиную. Где в камине приветливо потрескивает огонь, и становится так тепло и уютно. Самопроизвольно улыбаюсь, вдруг слышу, как ко мне кто-то подходит. Поворачиваюсь и вижу Артёма, сына Приозерского.

— Привет, — улыбаюсь ему я.

— Привет. — В ответ он улыбается мне.

— Как твои дела? — приседаю около него.

— Хорошо, — мальчик неожиданно обнимает меня, — я рад, что ты пришла. Я скучал по тебе.

Вот это новость, этот малыш видел меня лишь однажды всего несколько минут и так меня встречает. Но я понимаю, что тоже очень рада его видеть.

— Я тоже, — честно признаюсь ему я.

— Влада? — слышу я знакомый мужской голос. — Что ты тут делаешь? Что-то случилось?

Поворачиваюсь и вижу Приозерского, совсем не такого, каким я его привыкла видеть. Сейчас он не в строгом деловом костюме, а в джинсах и домашнем белом джемпере, с закатанными рукавами.

— Артём, солнце, — женщина берёт мальчика за руку, — пойдём наверх в твою комнату, папе нужно поговорить.

Ничего не ответив, мальчик машет мне рукой и вместе с женщиной уходит наверх. В ответ я улыбаюсь ему и тоже машу рукой.

— Зачем ты пришла? Что случилось? — повторяет вопрос Максим Леонидович, когда Артём и женщина уходят.

— Я пришла поблагодарить вас за тётю. — Честно призналась я.

— А до завтра нельзя было подождать? — недовольно спрашивает он. — Обязательно было приезжать сюда?

— Извините, вы правы. — Понимая, что он прав, отвечаю я. — Мне не нужно было этого делать. Но раз уж я приехала, я хочу сказать вам спасибо за себя и моего ребёнка, потому что доктор сказал, что если бы не вы… — после этих слов замолкаю, чувствую, как к горлу подступает комок, а на глаза наворачиваются слёзы, едва я представляю, что могло произойти. — И за тётю вам спасибо, если бы не вы, мы бы никогда не дождались этой операции. А она единственный родной мне человек.